Закон джунглей. Книга 10

— Приношу свои извинения за проявленную бестактность, — фраза далась Турону нелегко, но он её все же произнёс. Так как я готовился к приходу, то духовное зрение показало, как через открытую дверь в библиотеку проникла энергетическая аномалия. Безымянный с Дарной прибыли к месту сражения, чтобы получить обещанное им тело. Клаид Фэн действовал весьма грамотно. Он понимал, что рядом с нами будет опасно, поэтому отошёл к дальнему краю помещения, где и застыл, ожидая развития событий. Всё! Все действующие лица собраны в одном месте, можно начинать представление!

Мне даже на ноги подниматься не требовалось, чтобы понимать, где находится мой противник. Действовал я по старой проверенной схеме — приставив выход из пространственной аномалии вплотную к голове Турона, я без раздумий выпустил наружу все абсолютные артефакты. Одновременно с этим атаковала Вилея — она сформировала свой выход из аномалии, направленный чётко в грудь нашего противника. Мы прекрасно понимали, что Турон готовился к встрече с нами. Он наверняка продумал всё, включая использование выкраденных артефактов, поэтому его защита будет максимально достойной. Однако против яда оримальных жаб нет защиты. Техникой её не остановить, а стеклянных доспехов на Вершителе я не вижу.

Атаковали мы с Вилеей одновременно. Свернули искры — абсолютные артефакты встретились с какой-то защитой и срикошетили. Они продолжили своё движение и разрезали великолепные одежды мастера Масила, однако нанести смертельную рану все шесть артефактов не смогли. Защита Вершителя судеб сработала идеально. Вот только против мощной зелёной струи аргументов у него уже не нашлось! Вилея не стала мелочится и использовала яд жабы этапа владыка. Плевок врезался в грудь Турону и пробил её насквозь, оставив в теле некрасивую дырку размером с кулак. Во все стороны брызнули ядовитые капли, поднялся едкий дым. Тело свело судорогой и пришлось экстренно доставать из запасов зелье противоядия. Нам всё же удалось договориться с главой преступной группировки и теперь в нашем арсенале находилось десять флаконов с ценнейшей жидкостью. Ровно столько, сколько жаб этапа мастер мы отдали бандитам.

Турон отлетел назад, упал в лужу из яда и, наверно, хотел заорать от боли. Вот только орать он не мог — для этого требовались целые лёгкие. Возникла аура, придавившая ведь дворец и, возможно, всю столицу — даже в бессознательном состоянии зародыш бога был опасен.

— Добей его! — послышался хриплый приказ Безымянного, как неожиданно давление ауры исчезло. Турон умер? Я вскочил на ноги и успел увидеть три неприятные вещи. Первая — противоядие защитило наши тела, но не нашу одежду. Творение мастера Масила разлезалось под действием ядовитых испарений попавшего на камни яда. То, чем мы так гордились, пришло в полную негодность. Второе — Турон всё ещё был жив. Он лежал на земле, смотрел вверх стеклянными глазами, а над его телом сформировалась защитная формация. Третье — все капли яда, разлетевшиеся по стронам, постепенно исчезали. Они не впитывались в камень — они именно исчезали из этого мира, словно на них воздействовали неким антидотом. Так, три неприятных вещи я описал. Но была ещё одна. Чудовищная. Рядом с защитным куполом, прячущим Турона, стоял ещё один зародыш бога, от которого исходила такая страшная аура, что хотелось развернуться и бежать без оглядки. Из открытой ладони этого даоса исходила техника, формирующая луч света. Этот луч заканчивался в груди Турона, постепенно восстанавливая тело. С такой совершенной техникой лечения сталкиваться мне ещё не приходилось. Она в буквальном смысле возвращала Турону жизнь! Вторая рука была направлена в нашу сторону и, как я понял, отвечала за исчезновение яда оримальных жаб.

Я знал этого даоса, один раз мне уже приходилось с ним встречаться. Тогда дело закончилось тем, что он обрушил целую гору на ковчег древних, после чего наш мир изменился. Докравит, второй после Императора, закончил с ядом и лечением Турона, после чего сложил руки перед собой и спокойно произнёс:

— Мне нужна твоя пластина, искатель Зандр. За всю историю этого мира не было ни одного случая, чтобы Небо оставило без внимание нападение на Вершителя судеб. Если Небо изменило к тебе своё расположение — ты умрёшь. Тот, кого отметил своей милостью Император, не имеет права запятнать себя гнилью. Пластину!

Глава 20

Всегда считал, что даосы высших этапов возвышения полностью лишены эмоций. Они величественны, могучи, невозмутимы и делают лишь то, что считают правильным. При том, что зачастую правильное в их понимании совершенно отличается от общепринятого. В любом случае — второму после Императора не пристало стоять в полнейшем недоумении, переводя взгляд с наших пластин на нас и обратно. Шокированный Докравит… Кажется, в этой жизни я видел вообще всё.

— Как это возможно?

— Всем было бы намного проще, если бы ты дал нам чуть больше информации, Докравит, — скрипуче произнёс библиотекарь, что даже не думал сбегать или прятаться.