Закон Единорога

Краем глаза я успел заметить, как Эжени, словно сомнамбула, спустилась во двор и, все убыстряя шаг, кинулась к лежащему на земле любимому. Бельрун одним прыжком оказался между негодяем, уже успевшим схватить свой топор, и девушкой, одним ударом сбивая ее с ног. Я прыгнул на Ришара, оскалившегося в звериной усмешке. Глаза его были налиты кровью, ноздри раздувались, хриплое дыхание походило на рык. Мой противник рванул на себе ворот своей кожаной куртки, словно испытывая приступ удушья, и я с изумлением увидел, как ^селезная пластина, намертво приклепанная к буйволицей коже, отскочила в сторону. «Берсерк!» – автоматически отметил я, нанося первый удар. Ришар ловко отпрыгнул в сторону, занося топор для удара.

Ошеломленные нашей стремительной атакой, трое солдат бросили свою геройскую борьбу с визжащей свиньей и попытались было схватиться за оружие. Однако сделать они этого не успели. Впрочем, медлительность на этот раз спасла им жизнь. Лис, Сэнди и Бельрун сбили их с ног прежде, чем они успели что-либо предпринять.

Мы же, кружа по двору, продолжали обмениваться неистовыми ударами. Но разница была в том, что мой противник был нужен мне живым, а я ему – мертвым. Он был ловок. Очень ловок и силен. Но кровь берсерка, ударившая ему в голову, начисто лишала его спо собности видеть что-либо вокруг.

Я отбил его топор в сторону, демонстрируя атаку. Он молниеносно отскочил. Еще одна атака… Ришар попытался развернуться, чтобы уйти от моего удара…

– Ой! – раздался испуганный вскрик мельника, который оказался точно за спиной озверевшего воина. Тот не удержал равновесия, взмахнул руками и полетел на землю, роняя топор. Я тут же прыгнул, обрушиваясь коленями на его живот. Хрипло выдохнув воздух, он попытался дернуться и тут же получил серию ударов в лицо: Глаза его закатились, и мой противник потерял сознание.

– Лис; вяжи его немедля! Не теряй времени! – приказал я, подымаясь на ноги.

– Господи, Господи Боже мой! – с трудом поднимаясь с земли, запричитал обезумевший от страха мельник. – Ох! Что же вы натворили? – растерянно озираясь, продолжал он. – Что же теперь будет? Это же Ришар Жеверде, правая рука господина барона! Мне теперь не жить… Будь проклят тот час, когда я пустил вас сюда! – хозяин завыл, обхватив голову руками. – Что же будет? – повторял он.

– Молчи! – рявкнул я на него. – Ничего не будет. Я принц крови, а этот подлец ранил моего человека. Ты тут ни при чем!

Хозяин Буа-Мулен, не обращая на мои слова никакого внимания, продолжал причитать. Я махнул на него рукой и, не желая терять время на уговоры обезумевшего старика, быстро направился к Люка. Над ним уже склонился Деметриус, осматривая ужасную рану и что-то неодобрительно бурча себе под нос. Вокруг распростертого на земле тела темнела лужа крови, в которой, сама того не замечая, стояла на коленях Эжени. Люка лежал неподвижно, скорчившись и зажимая ладонями рану, из которой все еще, не переставая, сочилась кровь. Глаза его были закрыты – по-видимому, он был без сознания.

– Скорее неси тряпки! – бросил через плечо Деметриус стоящей за ним принцессе. – Да смотри, чтоб были чистые!

Лаура со всех ног кинулась в дом. Сзади ко мне подошел Лис. Я услышал, как он неодобрительно зацокал языком и тихо произнес:

– Этот уже не жилец…

Я предостерегающе поднял руку. И тут Эжени, сидящая на коленях над умирающим Люка со взглядом, устремленным в одну точку, неожиданно заговорила. Я поразился тому, как мертвенно-спокойно звучали ее слова. Пока она говорила, рука девушки автоматически гладила черные волосы Люка…

– Он всегда искал смерти… Всегда, с первого дня нашего знакомства. Тогда мне было пятнадцать лет, я выступала в труппе своего отца. Это была моя первая гастроль… Мы давали представление в городке Кармо. Я приглянулась какому-то вельможе, который ехал мимо. Он велел своим слугам схватить меня и привести к нему. Я кричала, отбивалась, но никто не осмелился прийти мне на помощь… – Эжени судорожно всхлипнула и продолжала дальше тем же бесцветным голосом: – Люка был в толпе, он смотрел наше пред ставление. Увидев, как слуги этого вельможи волокут меня, он выхватил у кого-то из крестьян вилы, подскочил к нам и одним ударом вогнал их в грудь насильника. Началась паника, все куда-то побежали… Люка в бешенстве набросился на слуг и голыми руками обратил их в бегство. К нам подбежал мой смертельно перепуганный отец и велел скорее бежать, пока нас не схватили. Дал нам коня… И тогда Люка в первый раз взглянул мне в глаза, подхватил на руки… Мы мчались, мчались… – плечи девушки затряслись от беззвучного плача. Она попыталась судорожно прижать к себе голову раненого…

– Осторожнее! – вскричал Деметриус. – Двигать его нельзя, пойдет кровь!

Лаура бросилась обнимать рыдающую Эжени.