Закон Единорога

Звуком, разбудившим нас, был оглушительный лай собаки, оборвавшийся жалобным визгом.

– Пошла вон! Гастон, пристрели ее! – услышали мы властный, надменный голос во дворе. Раздался щелчок спускаемой арбалетной тетивы и вой раненой собаки.

– Да что ж тут творится-то? – Бельрун непонимающе протер глаза и сел, вытряхивая соломинки из своей курчавой шевелюры. Мы недоуменно переглянулись.

– Что-то везет нашему хозяину на гостей, – пробормотал Лис и полез к щелястой выгородке сеновала.

Стараясь производить как можно меньше шума, мы последовали его примеру.

Статный широкоплечий мужчина с загорелым и обветренным лицом, уверенно расставив ноги, стоял посреди двора. Обшитая железными пластинами кожаная куртка, широкий боевой кинжал на поясе и жесткая складка губ выдавали в нем профессионального солдата. Трое вояк за его спиной вязали ноги надсадно визжащей свинье.

– Где мука, быдло? – предводитель сгреб согнувшегося перед ним несчастного мельника за шиворот и несколько раз грубо встряхнул.

– Неурожай же был, ваша милость! – всхлипывая, начал оправдываться хозяин фермы.

– Барону нет до этого никакого дела, – воин пнул его сапогом, сбивая с ног. Бессилие и унижение мельника явно доставляли ему удовольствие. Ухмыльнувшись, он выдернул из-за пояса витую ременную плеть и с оттягом хлестнул беззащитного старика. Тот охнул и повалился на бок. Его белая рубаха расползлась, и из багрового рубца на спине выступила кровь.

– Тебя предупреждали, скотина… – равнодушно произнес он, вновь занося плеть. – Ты должен вовремя платить налог!

– Лис, к воротам! – тихо скомандовал я. – Сэнди, со мной! Бельрун, в доме женщины и Деметриус, к ним, скорее!

Все произошло слишком быстро. Увиденная нами картина начисто рассеяла остатки сна и вчерашней усталости. Мы дернулись было к выходу, но тут…

– Постойте, я сам! – и не успели мы опомниться, как Люка одним движением перемахнул через загородку и оказался лицом к лицу с грабителем.

– Ришар, остановись! – крикнул он. – Как ты можешь?

Воин изумленно опустил плеть, которая повисла у него на руке, как мертвая змея. Он глядел на неизвестно откуда возникшего перед ним Люка так, словно тот был призраком. Они застыли друг напротив друга.

– Клянусь шкурой святого Варфоломея, они похожи, как братья, – потрясенно прошептал Лис. Действительно, сходство бьыо несомненным. Оба высокие, гибкие, черноволосые, с резкими мрачноватыми чертами лица. Но если Люка походил на ворона, то его брата можно было сравнить с коршуном. Хищным и опасным…

– Мишель?.. – не двигаясь с места, медленно произнес старший.

– Ну конечно, это ты… Совсем не изменился. Ну, здравствуй, брат.

Люка, или, вернее, Мишель, неуверенно улыбнувшись, двинулся ему навстречу.

– Здравствуй, Ришар. Вот уж не ожидал тебя здесь встретить! Ты, я вижу, стал большим человеком, и все так же горяч, – клоун укоризненно посмотрел на хозяина мельницы, пытающегося отползти в сторону.

– А ты вон куда забрался, – с какой-то странной интонацией произнес Ришар, подходя к брату и кладя ему руку на плечо.

– Капитан! – занервничал Лис. – Что-то тут не так. Посмотри, как он ступает!

Я кивнул и выпрямился во весь рост за загородкой. Шаги предводителя отряда были походкой хищника.

– Работаем по плану, – предупредил я. Однако на нас никто не успел обратить внимания.

– Как дома? Как Ализон? – завороженно глядя на воина, жизнерадостно спросил Люка.

– Дома? Нормально, – четко отвечал ему брат, не убирая руку с плеча и глядя прямо в глаза тяжелым взглядом. – Хорошо дома. А Ализон… Ализон бросилась со скалы головой вниз. На следующий день после того, как ты ушел, – спокойно промолвил Ришар, одним движением обнажая висевший на поясе кинжал и всаживая его по рукоять в живот Мишеля. Бельрун молча сорвался с места и, перемахнув через загородь, бросился к двум фигурам, неподвижно застывшим посреди двора. Мы ринулись следом. Широкоплечий воин резко выдернул клинок, брезгливо глядя на оседающего у его ног младшего брата.

– Она любила тебя. А я ей был не нужен, – закончил он, наклоняясь над телом своей жертвы, и аккуратно вытер оружие.

– Люка-а-а!!! – раздался неистовый отчаянный крик. На пороге дома стояла бледная Эжени, за ней вьфисовывалась фигурка Лауры… Ришар необыкновенно быстрым кошачьим движением выпрямился и, обернувшись, увидел нас. На его лице заиграла хищная улыбка. Он мгновенно отскочил от тела повер женного брата и бросился к вороному коню, свободно разгуливающему по двору, пытаясь поймать повод и выхватить из петли на луке седла боевой топор.

– Этот мой! – закричал я.