Закон есть закон (сборник)

Юрий Петрович Семечкин всегда утверждал, что девять часов утра – самое безопасное время для успешных квартирных краж.

Вот поэтому в девять он уверенно открыл квартиру под номером 17, принадлежащую одной известной певице. Квартиру эту сдал ему за карточный долг гитарист из одного ресторанного оркестра. А заинтересовался он ею только потому, что певица, по словам ее сопляка, совсем недавно привезла из Бельгии унаследованные от тетушки бриллиантовое колье и сережки из зеленого золота – вещи старинные и дорогие.

С собой он взял только одного помощника, гостя из Риги, с хорошими рекомендациями.

Вообще-то Юрий Петрович всего лишь два месяца был Юрием Петровичем Семечкиным, настоящих же его имени и фамилии не знал никто.

Пока напарник отбирал наиболее ценные вещи, шубу, аппаратуру, Семечкин специальным миниатюрным металлоискателем нащупывал тайник. Минут через двадцать ему повезло: внизу у пианино запикало. Вдвоем с напарником положили пианино на пол, одна из ножек поддалась. Когда ее отвернули, там оказались и колье, и сережки, а еще десять золотых червонцев и немного золотого лома. На всякий случай свернули и остальные ножки.

Ничего.

Стали упаковываться. Юрий Петрович решил еще раз посмотреть спальню, и когда он собирался уже выходить оттуда, грохнул выстрел.

Хоть и удалось уйти незаметно, на душе у Юрия Петровича было гадко. При всех своих противоречиях с законом мокрые дела он не любил. А эти молодые и злые, постоянно таскающие с собой оружие, были ему неприятны. Он уже его раз пожалел, что ошибся в партнере.

Отправив «стрелка» с вещами в Ригу, он поехал отдохнуть до вечера в бани у Балтийского вокзала.

В тишине, в отдельном номере, в одиночестве, мысли улеглись в разумный порядок. Он понимал, что по убийству товарищи в погонах будут работать плотно, но по опыту своих многочисленных встреч с органами предположил, что пара суток, на край, сутки – это уж точно – спокойной жизни у него есть.

Бриллианты и золото остались у него. Сегодня в ночь он выедет в Москву. Там есть серьезные люди, помогут. Проанализировав все таким образом, он немного успокоился.

Выйдя из бани посвежевшим и помолодевшим, он выкинул в Обводной канал паспорт на имя Семечкина Юрия Петровича и, вынув из нагрудного кармана пиджака новый, стал Кодаром Эдуардом Антоновичем.

Эдуард Антонович наслаждался вечерней прогулкой по Ленинграду. В бумажнике у него лежал билет на Москву, а в автоматической камере хранения – драгоценности. Настроение было хорошее. И он решил по традиции перед отъездом отужинать в своем любимом ресторане «Метрополь». Его там знали и любили. Швейцар встретил, как родного. Усадили в тихом месте и, зная, что женщины его интересуют мало, посадили рядом просто собеседницу, покушать.

Но чем дольше Семечкин-Кодар сидел в ресторане, тем больше и больше у него нарастало беспокойство. Он стал внимательнее поглядывать через огромное зеркало на веселую публику, пропуская мимо ушей глупую болтовню смазливой девочки.

Что-то было не так.

Может, вдруг присмиревший швейцар или чрезмерно засуетившиеся официанты. Точно определить он не мог, но понял, что уйти надо как можно незаметнее. Береженого бог бережет.

Пригласил девочку потанцевать и у прохода на кухню неожиданно оставил ее. Быстро прошел через «раздатку», свернул по коридору вниз и, поплутав немного, оказался на улице. Пересек темный двор и шмыгнул в арку, ведущую на освещенную и шумную улицу. Все было тихо.

«Значит, показалось, значит, правильно я вычислил, что сутки у меня есть», – только и успел он подумать, взглянув на снующих мимо людей, как к нему с двух сторон поднырнули два человека и в одну секунду втолкнули его в подлетевшую черную «Волгу».

Пугая водителей сиреной, часто вылетая на встречную полосу, она помчалась к Литейному проспекту.

А смазливая девица еще долго сидела за столом, беспокоясь:

«Когда же придет расплачиваться этот суетливый дедушка?»