Закон Фукусимы

– Возможно, – буркнул я, понимая, что он был по-своему прав: когда видишь, что вот-вот погибнет твой друг, силы удесятеряются. Савельев, как истинный ниндзя, просто использовал меня в качестве оружия. И совершенно нефиг дуться на него: мы победили, а это – главное.

Вокруг нас постепенно собирались уцелевшие воины-ками. Их осталось немного, от силы четверть от прежнего количества. И богатыря Идзумо Такэру среди них не было…

– Я видел, он погиб героем, – проследив мой взгляд, сказал Савельев. – Но не переживай, ты не останешься без наставника. С тобой связана «Бритва», с «Бритвой» теперь связан мой меч, а значит, все ками меча будут твоими наставниками.

– Что ж, неплохое посмертие, – кивнул я. – Всяко интереснее, чем бродить среди унылой толпы мертвецов страны Токоё.

Виктор покачал головой.

– Твое время еще не пришло. Ты нужен в своем мире.

– Не понял, – мотнул я головой. – Мало ли где я нужен? По ходу, тут у нас подобралась неплохая компания по интересам, и меня все устраивает.

Тем не менее, похоже, Виктор моей шутки не оценил.

– Помни, что ты мне обещал, – проговорил он. – И в нужный момент не колеблясь прими правильное решение.

Внезапно все поплыло у меня перед глазами. Фигуры воинов стали смазанными, нечеткими, полупрозрачными. Я зажмурился, мотнул головой, пытаясь восстановить картину мира…

И восстановил, вдруг осознав, что сижу на полу и вместо звона доспехов слышу лишь абсолютную, звенящую тишину…

Мне не хотелось открывать глаза. Я уже догадывался о том, что сейчас увижу и что подумаю, увидев это. Но сидеть задницей на ледяном каменном полу, жмурясь и обнимая руками колени, было как-то глупо.

И я открыл глаза.

Это был тот же зал.

Пустой…

Не было тут воинов-ками. И разложившегося мегамозга не было. Лишь стояли все те же стеклянные гробы, окруженные приборами, и внутри колонны плавали мозги троих ученых, объединенные в один…

Но что-то с ними было не так.

Я попытался подняться – и охнул от боли. Страшно болели растянутые мышцы и связки рук и ног, и отбитые при падении ладони и стопы – тоже. Вставал я осторожно, словно по минному полю шел, потому что если где-то перелом, лучше его не смещать, так как от болевого шока можно вырубиться запросто…

Но вроде переломов не было и разрывов связок – тоже. Растяжения – да, но это можно перетерпеть, заживут через пару месяцев. Главное – идти могу. И руками шевелить тоже.

Я приблизился к гробам – и удивился, рассмотрев их содержимое. Ученые, лежавшие в них, были похожи на мумии: кожа да кости. Однако они были живы… Грудь у каждого вздымалась еле заметно, веки вроде подрагивали, хотя, может, мне это и почудилось.

Впрочем – нет. Они уже не жили. Внутри длинной колбы, где раньше находился их объединенный мозг, теперь плавал лишь комок черной слизи, еле видимый в раньше прозрачной, а теперь грязно-мутной жидкости. Объединенный мозг ученых больше не представлял опасности ни для меня, ни для человечества. Он умер и сейчас разлагался на глазах, а тела в автоклавах жили лишь благодаря продуманной системе жизнеобеспечения. Но отныне это была жизнь растений, жуткая и совершенно бессмысленная.

– Все-таки мы сделали это, – прошептал я, чувствуя необычную тяжесть в правом предплечье, к которой я еще не успел привыкнуть. – Все-таки мы убили эту тварь.

Конечно, у меня теперь включится мое рациональное осознание действительности, и я почти наверняка смогу убедить себя, что битва ками с мегамозгом мне просто привиделась. Стукнулся башкой о каменный пол и отъехал в мир грез – чем не объяснение? Правда, потом придется объяснить себе, как так получилось, что в реальности общий мозг троих ученых взял да умер. Но я же умный, я ж объясню. Любой человек разложит подобное по полочкам, чтоб не съехать с катушек: мол, привиделось все, не было ничего, и мир по-прежнему простой и понятный.

Сзади послышались шаги. Я даже оборачиваться не стал – и так понятно, кто это.

Чжанцин подошел, встал рядом, глядя на колбу с мертвым куском слипшейся плоти внутри, от которой медленно отслаивались черные ошметки.

– Пытаешься себя убедить, что это была галлюцинация, – сказал он, даже не спрашивая, а лишь констатируя очевидное.

– Подумываю об этом, – не стал отпираться я.

– Возможно, отчасти ты и прав – с точки зрения современного человека. Убить Троих можно было двумя способами. Сбросить на Фукусиму ядерную бомбу или уничтожить их на ментальном уровне. Но поскольку они были телекинетиками и телепатами наивысшей категории, это было попросту невозможно. Однако ты сделал невозможное.

– Один бы я не справился, – покачал я головой.

– Понимаю, – кивнул Чжанцин. – В мире ками бродит много воинов, которые не нашли путь в страну Токоё. Или не захотели туда идти. И если найти с ними общий язык, они могут помочь. Похоже, что тебе это удалось.

– Мир ками?

Китаец кивнул.