Закон гор

— А-ха!!! — в экстазе пискнула Эдит, резво сползая вниз и принялась с двойным усердием исследовать своим языком мой живот, постепенно приближаясь к тому самому фрагменту моей плоти, который затаился в пяти цунях ниже точки дань-тянь и практически уже был готов к использованию во всех аспектах. Мне, однако, такой расклад совсем не улыбался, за пять суток я всесторонне изучил повадки своей пассии и прекрасно знал, чем все это закончится.

— Ну тебя в задницу, принцесса, — пробормотал я по-английски (специально для слухачей, наверняка развесивших уши и, вполне возможно, слегка поддрачивающих под наше звуковое оформление). — Мне твоя диета уже надоела. Все соки повысасываешь из мужика, а физкультуры — ноль. Давай-ка поупражняемся!

— Что ты сказал? — встревожилась Эдит. — Ты неудобно?

— Ага, неудобно, — согласился я, стремительным рывком меняя позицию, и, воспользовавшись замешательством француженки, с разбегу засадил ей свой фрагмент по самое «здрасьте».

— Ай! — вполне по-российски завизжала моя пассия, не ожидавшая такого оборота. — Ты хотел другой! О! О! Я хотел другой!

— Ну нет — я хотел именно так, — шепотом прорычал я — И не вздумай орать, что тебе нравится трахаться со шпионом. — Сделав такое внушение, я принялся интенсивно сотрясать кровать, крепко ухватившись руками за деревянную спинку и в каждой конечной точке поступательного движения бодая эту спинку удивительно крепким черепом Эдит. Знаете, очень недурственный тренажер для мышц живота и спины. Подозреваю, что слухачи были в восторге…

Вот таким образом я развлекаюсь уже пятый день. Нет, звонка в СНБ это замечание не касается — позвонил я только сегодня, поскольку именно сегодня образовались благоприятные обстоятельства для мероприятия такого рода. А вот с Эдит ежедневно — еженощно, практически с двенадцатой минуты знакомства. Эта миниатюрная секс-бомба, которая выглядит гораздо моложе своих тридцати семи лет (я втихаря исследовал ее паспорт — на всякий случай), своим обликом и манерами в полном объеме соответствует моему представлению о прекрасной половине, подвизавшейся на нелегкой ниве журналистики Она раскованна донельзя, взбалмошна, очень контактна, без меры обаятельна и весьма по-женски привлекательна. Когда я ее увидел впервые, сразу подумал: точно, корреспондент какой-нибудь газеты. Оказалось, что я ошибался. Эдит никаким боком к журналистике не относится, она председатель комиссии известной французской фирмы, специализирующейся на ремонте и монтаже гидротехнического оборудования. Фирма заключила контракт с правительством Ичкерии, и теперь комиссия изучает состояние подземных коммуникаций в Грозном — на предмет грядущего ремонта и чего-то там еще.

Помимо патологической предрасположенности к промискуитету, Эдит страдает явно выраженной формой шпиономании. Видимо, мне по жизни суждено иметь отношения с женщинами, пораженными в той или иной степени этим отклонением: моя подружка на Большой земле — Ленка, тоже балдеет от всяких секретов и находит удовлетворение скорее в той атмосфере таинственности, которой я намеренно (специально для нее) себя окружаю, нежели в обладании моим изрядно поломанным и травмированным в разное время телом.

Наш половой союз с председателем гидротехнической комиссии начался с керосина. Вернее, с керосиновой вони. Эдит живет в соседнем номере, и наши ванные комнаты разделяет общая стена. В этой стене — как положено в каждой нормальной гостинице, сооруженной в советское время, — единая для всех вентиляционная шахта, зарешеченные отверстия которой выходят на одном уровне в обе ванные комнаты. Иначе говоря, вы можете, сидючи на унитазе в своем санузле, при желании запросто общаться с жильцом соседнего номера, принимающим ванну, — при этом вам совсем не потребуется повышать голос. Вот эта характерная особенность гостиничного комплекса плюс керосиновая вонь вкупе с манией Эдит и послужили поводом для нашего знакомства.