Закон и беспорядок. Легендарный профайлер ФБР об изнанке своей профессии

Не менее важно и следующее: если конечным намерением в деле Дегнан было похищение или убийство, то такой молодой и тихий парень, как Хайренс, просто не смог бы настолько контролировать жертву, это понятно из указанных доказательств. Шестилетняя девочка не пойдет тихо и добровольно с незнакомцем, если он врывается в ее комнату и пытается забрать ее. Это требует от преступника больше опыта и тонкости, чем располагает 17-летний парень вроде Хайренса. Даже идея о том, чтобы кто-то вместе с подобным персонажем перевозил живого или мертвого ребенка в другое место, почти немыслима. А еще я бы очень удивился тому, что преступник использовал лестницу, ведь раньше она ни разу не входила в образ действия Хайренса, используемый для взломов и проникновений в дома.

И вот самый важный фактор с точки зрения психологической криминалистики, который в значительной степени можно считать истиной в последней инстанции. После убийства и нанесения увечий Сюзанне Дегнан в действиях и личности преступника произошли бы глубокие видимые изменения. Причем вне зависимости от того, кем был этот неизвестный субъект, но чем он моложе, тем сильнее бы они проявились. Он стал бы сильно нервничать. Окружающие заметили бы негативные изменения в его внешности. Он мог похудеть. Или начать много пить. Он мог казаться отстраненным и озабоченным. Он обязательно проследил бы за расследованием и, возможно, рассказал бы об этом. Он не остался бы незамеченным в своем кругу общения, у себя дома или в школе.

Согласно многочисленным рассказам самого Уильяма Хайренса, вот что случилось с ним после его ареста.

Как мы уже отмечали, он был доставлен в больницу Брайдуэлл, примыкающую к тюрьме округа Кук, и там ему оказали медицинскую помощь после того, как полицейский сбил его с ног ударом цветочного горшка по голове. Его допрашивали круглосуточно в течение шести дней, все это время почти не кормили и не поили, а также не раз избивали. Он сказал, что ему ногами отбили яички и обожгли их эфиром. Ему отказали в адвокатах, и почти до конца первой фазы заключения он не мог увидеться со своими родителями.

Два психиатра, доктор Рой Гринкер и доктор Уильям Х. Хейнс, ввели ему пентотал натрия, который считался «сывороткой правды», и допрашивали в течение трех часов, как раз тогда и проявился альтернативный тип личности – «Джордж Мурман». Поскольку письменных расшифровок или аудиозаписей этих допросов не сохранилось, неясно, придумал ли Хайренс Мурмана сам или эту версию сочинили врачи либо кто-то еще из находившихся в помещении на допросе. Точно известно лишь, что несколько лет спустя один из психиатров подтвердил: Хайренс не принимал участия ни в одном из трех убийств.

Впоследствии в присутствии капитана полиции Майкла Ахерна, прокурора округа Кук Уильяма Туохи и стенографиста Хайренс, как говорят, предоставил дополнительные сведения о Джордже Мурмане, заставлявшем его грабить, и сказал, что всегда подчинялся Джорджу во всем. Опять же, поскольку расшифровки стенограммы сегодня не существует, я не знаю, насколько она точна, но если бы я ее услышал, то отнесся бы к ней очень скептически. Однако после того, как эта информация просочилась в газеты, публика сошла с ума. Кто же не любит историю доктора Джекила и мистера Хайда с уклоном в ужасные убийства? Добавьте к этому украденный набор для препарирования, найденный в его комнате общежития, а также книгу о девиантных сексуальных практиках, и вы получите идеальный портрет способного молодого студента колледжа в роли извращенного насильника и убийцы.

Нет ничего необычного в том, что подозреваемые приписывают вину другому воображаемому персонажу. Дэвид Берковиц, известный как «Сын Сэма» и «Убийца c 44-м калибром», который терроризировал Нью-Йорк в 1976 и 1977 годах, заявил, что убивать ему приказывал черный пес трех тысяч лет от роду. Психологи сообщили об этом репортерам и назвали Берковица параноидальным шизофреником. Все это показалось мне слишком знакомым, поэтому, когда я брал у него интервью несколько лет спустя в тюрьме Аттика, и он начал говорить об этой собаке, я посмотрел ему в лицо и сказал: «Слушай, Дэвид, хорош уже пороть эту чушь. Собака тут ни при чем». Он усмехнулся и признал, что я прав. Просто этот злобный засранец придумал собаку, чтобы улучшить свой собственный имидж и, возможно, мысленно снять для самого себя всю ответственность за преступления.

Осужденный убийца Седли Элли в какой-то момент утверждал, что другая личность вынудила его совершить ужасное убийство младшего капрала морской пехоты США Сюзанны Коллинз. Вообще, я видел несколько вполне реальных случаев диссоциативного расстройства личности (ДРЛ) у маленьких детей – все они подвергались физическому или сексуальному насилию, – однако я не встречал подлинного диагноза ДРЛ, который был поставлен уже после ареста за убийство.