Закон хабара

– Ну да, конечно, как я раньше не догадался. Если меня волнует война, то гораздо проще сделать так, чтобы меня больше ничего не волновало, нежели остановить ее. Убьешь меня так же, как их?

Он кивнул на останки тех, кто дошел до Монумента и остался рядом с ним навеки.

«Они стремились к смерти, несмотря на предупреждение, – и они получили то, что заслуживали. Ты же всегда искал подвига, втайне мечтая увековечить себя в памяти грядущих поколений. Ты сам не осознавал, зачем рвешься в битвы, которых вполне можно было избежать, но я вижу твое желание. Иди ко мне».

Ледяная волна внезапно накрыла Ивана, парализовала дыхание, потащила за собой, к Монументу. Ближе. Еще ближе… Не в силах более стоять на ногах, Иван упал на одно колено и удержался лишь потому, что оперся на автомат…

«Ты обретешь то, что заслужил, – звучал в его голове равнодушный голос. – Твой путь завершается здесь».

Иван чувствовал, как его тело твердеет, как каменеют мускулы, как одежда и тело срастаются, становясь единым целым. И как вполне естественный страх смерти уходит и все его существо наполняет блаженное спокойствие – восхитительное чувство, подобного которому он не ощущал никогда в жизни…

Через несколько минут возле гигантской аномалии стояла статуя коленопреклоненного сталкера, выполненная из того же материала, что и Монумент. По всей ее поверхности медленно двигались волнистые линии. Темные и более светлые разводы причудливых форм плыли, будто в аквариуме, пульсировали, сплетались, словно змеи…

На это завораживающее движение можно было смотреть вечно, да только смотреть было некому. Все, кто в этом зале когда-то мог восхищаться, стремиться, любить, желать, успокоились навеки и больше не тревожили своей суетой величественную безмятежность самой могущественной аномалии Зоны.

* * *

Я не ошибся.

Меня ждали.

Борги прощают только мертвых, а я пока что был еще жив. И они хорошо подготовились, чтобы это исправить.

Мне оставалось пройти метров тридцать по гати, когда из прибрежных зарослей камыша поднялись фигуры в черно-красных штурмовых костюмах. Их было человек десять. У двоих в руках пулеметы «Печенег», у остальных – автоматы. Вполне достаточно, чтобы превратить в решето кого угодно, даже легенду Зоны.

Но они не торопились стрелять. Видимо, у них на меня были иные планы.

– Сталкер по прозвищу Снайпер, – разнесся над болотом зычный голос командира отряда, здоровенного борга с пышными усами и основательной бородой, рыжей лопатой лежащей поверх бронежилета. Над усами тускло поблескивали отражающим покрытием черные солнцезащитные очки, надетые явно для понта – с солнцем в Зоне всегда не очень. – Ты обвиняешься в смерти наших товарищей, незаконном захвате власти в группировке и множестве других преступлений. Рекомендую тебе добровольно сдаться и предстать перед судом «Борга», суровым, но справедливым.

Я улыбнулся.

– Так бы сразу и сказали, что вам для прокачки имиджа нужна громкая показательная казнь. Один раз вы уже пробовали повесить меня, но что-то пошло не так.

– На этот раз все будет так, не сомневайся, – окрысился бородач. – Бросай оружие, сволочь, и иди сюда, если не хочешь сдохнуть в этом болоте прямо сейчас.

Смерти я никогда не боялся, но вот так банально быть расстрелянным шайкой бандитов, считающих себя чуть ли не владыками Зоны, в мои планы не входило. Я бросил автомат в трясину и направился к берегу.

– «Бритву» тоже выброси, – прорычал бородач. – Я знаю, она у тебя в руке спрятана.

– Обойдешься, – отозвался я. – Можете стрелять. Потом расскажешь своему начальству, какие вы герои – не испугались изрешетить из десяти стволов одного человека с ножом.

Рыжебородый скрипнул зубами, но промолчал. Да и хрен с ним.

Я шел и прикидывал, что будет дальше, заранее вызывая в памяти образ мантикоры, убитой моим учеником в одной из вселенных Розы Миров. Обычно этот образ запускал в моем теле режим ускорения личного времени, в котором я становился намного быстрее своих врагов. Вполне достаточно, чтобы дать ребром ладони по кадыку вон тому пулеметчику, что стоит ближе всех с левого края, выхватить у него из рук «Печенег» и одной длинной очередью уравнять шансы на жизнь с теми, кто останется в живых и начнет стрелять в ответ.

Но что-то пошло не так.

Образ чудовища я, конечно, в памяти вызвал… но это ни на что не повлияло. Сердцебиение не участилось, легкость в теле не появилась, да и борги не выглядели заторможенными, как это всегда бывало, когда я выпадал в состояние повышенной скорости.

Что за черт?

И тут я вспомнил…

«Бурдюк». Артефакт, который зарождается в мусорных кучах Четвертого мира. Восстановитель сил, здоровья, психики: кому чего не хватает, то и восстанавливает в организме, в том числе и в мозгах. По ходу, он и восстановил меня до «заводских настроек», лишив всех суперспособностей, превратив Меченосца и легенду Зоны в самого обычного человека.