Закон Хроноса

Это была не просто масонская ложа. Мало кто знал, что это старейшая и самая важная ложа в Германии. Говорили, что в нее входили самые важные персоны. Были среди членов ложи и Фридрих Великий, и Иоганн Вольфганг фон Гете и Готхольд Эфраим Лессинг. Прусский принц Август, короли Фридрих Вильгельм ІІІ, Вильгельм I и его сын Фридрих ІІІ. Художники, государственные деятели, военачальники. Тот, кто хотел сюда попасть, должен был либо располагать огромным состоянием, либо иметь хорошие связи. А лучше и то, и другое.

Масоны собрались возле подсвечника на семь свечей и тихонько делились новостями. Лиц под масками нельзя было разглядеть, но все же каждый знал, с кем говорит. Перед всевидящим оком великого архитектора и его символами – кругом, треугольником и квадратом – не было никаких секретов. Здесь был свет. Ложь запрещена. Того, кого уличали в лживой информации, исключали из ложи. В худшем случае, он даже терял должность и состояние. Таков закон ложи.

Досточтимый Мастер поднял руку.

– Воздаем хвалу всевидящему архитектору, – начал он.

– Воздаем хвалу всевидящему архитектору, – подхватили братья привычные слова приветствия.

– В твоем свете хочу вести я жизнь свою, не уклоняясь от своих обязанностей и подчиняясь внутренней правде.

Слова повторили.

– Да будет так. – Мастер скрестил руки и склонил голову. – Приветствую вас, братья мои. Тема нашего сегодняшнего заседания – время. Что есть время? Откуда оно приходит и куда идет? Сможет ли когда-нибудь человек приручить его? – Он сцепил руки за спиной. – Мы все читали сообщение в газете. В нашем городе живет человек, который вознамерился путешествовать во времени, словно по реке, плывя вверх или вниз по течению.

Век наш близится к концу, и славен он многими чудесными и впечатляющими изобретениями. Некоторые настолько необычны, что нам их даже трудно представить. Кареты, которые обходятся без лошадей, корабли, которыми управляют машины, электрический ток. Мы живем в век перемен и стараемся успевать следить за всеми новшествами. Но не все изобретения пойдут на благо человечества, некоторые могут, в конечном счете, обернуться бедой для своих создателей. Вопрос, который я хотел бы сегодня задать: нужны ли путешествия во времени? Возможны ли они, и если да, то к каким последствиям могли бы привести? Может ли это изобретение угрожать нашим планам?

Чтобы лучше разобраться в этом вопросе, я попросил брата Исмаила представить нам более подробный рассказ о загадке времени. Он самый сведущий человек в области естественных наук среди собравшихся в этом зале, включая и меня, – Мастер протянул руку одному из присутствующих. – Пожалуйста, выйдите вперед, брат Исмаил.

Тот, на кого указала рука Мастера, покинул круг и ступил на священный символ. Чувствовалось, что собравшиеся относятся к нему с большим уважением.

– Глубокоуважаемый досточтимый Мастер, дорогие братья, – начал человек в маске. – Я тоже прочел сообщение в газете, и оно сначала озадачило, а потом напугало меня. Человек утверждает, что ему удалось покорить время? Как такое возможно? Какие последствия может иметь подобное изобретение, и не несет ли оно опасности для всего человечества? Этой ночью я не мог заснуть. Час за часом перебирал я в голове все книги и статьи, посвященные сущности времени. Самым интересным, пожалуй, можно назвать доклад профессора Джеймса Уэскотта, с которым он выступил год назад в Лондонском королевском колледже. В нем речь идет о пересечении пространства и времени. Именно там я нашел все ответы на вопросы, которые меня беспокоили.

– И что это за ответы? – спросил Мастер.

– Вывод, который сделал профессор Уэскотт в конце своего доклада, ясен и прост. Не существует никаких путешествий во времени. Ни сегодня, ни в будущем. Их просто не может быть, поэтому бессмысленно даже размышлять об этом.

– Интересно, – протянул Мастер. – И как профессор пришел к такому выводу?

– С помощью простой дедукции. Если бы путешествия во времени были возможны, мы бы уже сегодня это почувствовали.

– Не понимаю…

– Профессор заключил, что не всегда будет работать в реальности то, что можно математически рассчитать на бумаге.