Закон Хроноса

– Он неплохо здесь ориентируется, – заметил Оскар.

Гумбольдт кивнул. Выглядел он усталым и подавленным.

Юноша сел рядом и посмотрел вниз. С каждой минутой становилось темнее.

– Пойдем, отец. Уверен, жандармы уже давно приехали.

Он положил руку на плечо исследователя. Тот что-то крутил в пальцах.

– Что это?

Гумбольдт протянул ему предмет:

– Маленький сувенир от нашего друга. Пистолет. Берингер обронил его во время бегства.

Вечерний свет окрасил неуклюжее на вид оружие в кроваво-красный цвет.

– Комиссара это заинтересует.

– Определенно, – с трудом поднялся Гумбольдт. – Ты прав, нам нужно возвращаться. Здесь мы больше ничего не можем сделать.

В сумерках он стал похож на старика.

Комиссар Обендорфер был низеньким плотным человечком с внимательными светлыми глазами и идеально подстриженной бородкой. Он со своими жандармами уже обыскивал тайную комнату Берингера. Зажгли лампы, и теперь она была хорошо освещена.

Обендорфер как раз собирался открывать ящики и изучать их содержимое. Когда вошли Гумбольдт с Оскаром, он прервался.

– Поймали его?

Исследователь покачал головой.

– Ускользнул. Все-таки он мастер по заметанию следов.

– Берингер – тот еще головорез. Я бы удивился, если бы вы его поймали. Но, по крайней мере, вы его напугали. Сюда он не вернется, слишком уж тут горячо. Придется ему прятаться, а едва высунет нос – клац! – и мы его схватим, – он внимательно посмотрел на исследователя. – Что у вас с плечом? Позвать врача?

– Нет, все в порядке. Небольшая травма.

– Это было очень храбро с вашей стороны. Обычно я не одобряю подобные действия, но вам удалось найти логово мошенника. Мы арестовали всю банду Берингера. Что вы с ними сделали? Никогда еще я не видел столько слез.

– Немного слезоточивого газа моего собственного изготовления. Если хотите, охотно поделюсь рецептом.

– Это могло бы очень помочь в будущем, – призадумался Обендорфер. – Но, боюсь, будет сложно убедить начальство применить такие современные средства. Вернемся к Берингеру. Как прошел разговор? Удалось вырвать у него признание?

Гумбольдт полез в потайной карман и достал небольшой прибор.

– У него рот не закрывался, – передал он Обендорферу лингафон с записывающим устройством. – Думаю, этого достаточно, чтобы засадить его за решетку, если, конечно, мы его поймаем.

– Не сомневайтесь, господин фон Гумбольдт. Нет такого места в городе, где бы он чувствовал себя в безопасности. Учитывая то, какую награду за его поимку мы назначили. Кстати, мои люди подобрали на улице вашего юного друга. Я подумал, что вы сами с ним разберетесь.

Один из жандармов подвел Вилли к двери и подтолкнул к Гумбольдту. Исследователь отшатнулся от него, как от прокаженного.

Оскар схватил друга за руку и ткнул в бок:

– Что на тебя нашло? Почему ты предал нас? Почему пошел к Берингеру?

Мальчик готов был расплакаться. Он скрестил руки и уставился в пол.

– Я… Это все из-за моих карточных долгов.

– Карточные долги?

Вилли кивнул.

– Очень глупо. Мне казалось, я контролирую ситуацию, но Берингер меня обманул. Он заплатил за мое пиво, потом мы сыграли еще разок, и еще… Я пытался сказать, что так не честно, и что не буду платить, но он пригрозил, что всем расскажет. Мне стало так стыдно…

– И вместо того, чтобы рассказать мне правду, ты нас предал?

– Он выспрашивал только мелочи. Где мы живем, над чем работает господин Гумбольдт. Я ничего не придумал. Откуда же мне знать, что он Элизу…

– Сколько ты ему должен? – нахмурился Оскар.

Вилли расплакался.

– Шевели языком! Сколько?

– Пятьсот…

– Пятьсот чего? Пуговиц от брюк?

– Золотых марок.

Оскар широко раскрыл глаза:

– Шутишь? Вилли, ты же прекрасно знаешь, что он жульничает. Как ты позволил втянуть себя в игру?

– Но это же не сразу! Сначала я даже выигрывал. А потом пошла полоса неудач. Долг рос и рос… Ну да, еще и пиво…

Гумбольдт возмущенно фыркнул.

– Исчезни с моих глаз, мальчик. Я больше не хочу тебя видеть, – устало сказал он.

Вилли развернулся и пошел за жандармом, который его привел.

Гумбольдт откашлялся.

– Теперь мы должны собрать здесь все улики. Оскар, отдай господину Обендорферу пистолет.

– Пистолет? – повернулся к юноше комиссар.

Оскар достал оружие и гильзу из сумки и осторожно положил на стол. При свете ламп холодная сталь сверкала как стекло.

Обендорфер рассмотрел пистолет поближе и присвистнул.

– Сюда, ребята! Такое не каждый день увидишь, – он поднял оружие и рассмотрел со всех сторон. – Что у нас здесь? Маузер, тип С 96. Не знаю такого. Наверное, прототип. А ну-ка, Эрих, посмотри, нет ли там серийного номера?

Жандарм приблизился и покрутил пистолет в руках.

– Эрих – наш эксперт, – объяснил комиссар. – Он знает все марки и все модели. Держу пари, ты такого никогда не видел, а?

– Точно, господин комиссар. Штука действительно уникальная.

– Такое оружие не просто заполучить, – задумался Гумбольдт.

Эксперт покачал головой.

– Должно быть, это прототип. Производители берегут такие экземпляры, как золотые яйца. Достать такую вещь можно, только подключив влиятельных людей. Откуда он у вас?

– Берингер обронил, когда убегал.

Комиссар удивленно поднял бровь.