Закон Хроноса

Оскар взобрался на цоколь колонны и посмотрел поверх голов собравшихся. На площади собралось не менее тысячи людей. Жандармерия и конная полиция старались удержать массу народа под контролем. В такой неразберихе трудно заметить подозрительную особу. В месте, которое на схеме было отмечено красным крестом, было особенно тесно. Юноша заметил трех-четырех мужчин, очень похожих друг на друга. Остается надеяться, что с помощью Шарлотты они узнают террориста. Парня в широкополой шляпе и длинном пальто, который должен был бросать листовки после покушения и кричать «Смерть монархии!» и «Долой империалистов!», напротив, узнать было очень легко. Имеет ли он отношение к происходящему, или же это просто слишком рьяный демонстрант, оказавшийся в ненужном месте в ненужное время, – предстояло еще выяснить. Вилли и Берт находились совсем рядом с этим типом и займутся им, как только тот начнет разбрасывать листовки.

Оскар посмотрел на наручные часы. Еще четыре минуты. Можно медленно продвигаться к указанному месту. Взглянув на фасад Старого музея на противоположной стороне площади, он замер. За балюстрадой музейной крыши его острые глаза уловили какое-то движение. На долю секунды что-то сверкнуло в лучах солнца. Металл!

Он оглянулся в поисках помощи. Гумбольдт растворился в толпе и не мог помочь. Юноша взглянул вверх еще раз. Совершенно верно, на крыше кто-то был. Человек хорошо спрятался за статуей, но с позиции Оскара его можно было увидеть.

Что, если человек в толпе не единственный снайпер? Что, если при необходимости будут стрелять и с крыши? Учитывал ли Гумбольдт такую возможность?

Еще три минуты.

Время летело. Нужно было принять решение. Оскар закрыл глаза.

40

Гумбольдт увидел, как Оскар покинул свой пост и со всех ног бросился на юг по Мусоймсштрассе. Он вбежал в толпу зевак, при этом натолкнулся на одного забияку и чуть не получил от него взбучку. Над площадью раздались сердитые крики. В их сторону стали поворачиваться головы особо любопытных.

Оскар бежал так, будто за ним сам черт гнался. Теперь на него обратили внимание несколько полицейских и направились за ним.

– Что он делает? – прошипел Гумбольдт.

– Как будто от кого-то удирает, – предположил Мышонок, стоявший рядом. – Пойти за ним?

– Ни в коем случае! Оставайся там, где стоишь. Император может выйти из музея в любой момент.

– Интересно, почему это Оскар так спешит?

– Скоро узнаем. Надеюсь, он не натворит глупостей.

Площадь осталась за спиной, и Оскар завернул за Старый музей. За ним следовали три жандарма – двое пешком, один верхом. Он слышал сердитые крики и топот копыт.

В направлении Нового музея шли еще люди, но завидев Оскара и полицейских, с ужасом отскакивали с дороги.

– Стой! Держите мальчика!

Но никто не решался преградить Оскару дорогу. Он преодолел пятидесятипятиметровый фасад за рекордный срок, свернул вправо и взбежал по двадцати пяти ступеням, обрамленным конными статуями, к главному входу.

Двери музея были распахнуты, так что была видна великолепная ротонда с коллекцией античных скульптур. Солнце проникало в помещение через стеклянное окно в крыше.

Хотя вход был бесплатным, посетителей в эту субботу было мало. По залу бродило всего несколько человек. Остальные находились возле музея, чтобы посмотреть на императора. Ну и удивились же они, когда увидели еще кое-что!

Когда в святая святых ворвался мокрый от пота юноша, а за ним запыхавшиеся жандармы, смотритель музея застыл перед ротондой.

– Остановись, парень! – крикнул один из служащих, и его слова эхом прокатились по пустым залам. – Не то поймаю и ноги повыдергаю! Стой, тебе говорят!

Смотритель музея, немолодой господин в синей форме и с пышными бакенбардами долго не мог поверить своим глазам, но наконец пришел в себя и вмешался:

– Попрошу вас! Вы не у себя дома, здесь музей. Ведите себя, как цивилизованные люди!

Жандармы притормозили, и Оскар воспользовался случаем увеличить дистанцию между собой и преследователями. Он бросился на лестницу слева и взлетел вверх.

На втором этаже он остановился и растерянно огляделся. Пусто. Никого. Куда ни кинь взгляд – картины да статуи, никаких посетителей. Даже служащего, которого можно было бы расспросить. Где лестница на крышу? Должна же она где-нибудь быть. Время утекало сквозь пальцы.

Фриц Фердинанд вытер пот со лба. Репортер «Берлинер Моргенпост» еще раз проверил штатив, удостоверился, что камера прочно закреплена в нужной позиции и только тогда велел своему молодому ассистенту следить, чтобы никто из зрителей случайно не прошел перед объективом.

– Альфонс, ты проверил порошок магния? Сколько пластинок ты подготовил? Четыре? Хорошо, этого должно хватить. Теперь предельная концентрация. Королевская чета все равно выйдет из музея, там ничего сорваться не может.