Закон Клеменцо, или Делай бизнес быстро, приятно и легко

– Ну ладно, фраерок, смотрю, ты у бабулек авторитетом пользуешься, давай стой. Пока, – и стал медленно удаляться, унося с собой самый длинный дуршлаг. – Если кто подойдет, скажи им: Слава Белый разрешил. Так и знай и на будущее знай. Я тут всем заправляю. Всегда.

– Понял, Слава, понял. Точно подойду. Да вот только бы пристроить это все. Может, посоветуешь, кому это отдать-то можно?

– Нет, я защищаю и оберегаю порядочных людей и наказываю непорядочных. Я не фарцовщик и не торгаш и не знаю, что и куда отдать. Хотя, – хитро улыбнулся Слава, – если реально отвечаешь за базар и реально готов отдать товар, то отдавай мне и уходи отсюда. Окажем мы тебе такую помощь, заберем у тебя твой товар… Бесплатно… Если хочешь… А если продать хочешь, парень, то вперед и с песней, как говорится. Это твоя тема. Жду, короче. Ты только не убегай, не увидевшись со мной. Даже если не продашь ничего, все равно подходи. Мы не звери, все понимаем. Просто уважить надо. Во-он там мой офис, видишь, в конце написано «Кондитерская». Я там сижу. Заглянешь, а если меня не будет, спроси Славу Белого, и меня быстро найдут.

– О’кей, все понял, Слав, понял. Решим все.

И тот ушел. Визит Славы Робин Гуда неожиданно сблизил доцента и студента, и Зинаида доверительно посвятила его в рыночную политику:

– Да, сыночек, умеешь ты торговать на базаре. Мы все платим им. Парни они, конечно, своеобразные, но слово свое держат, да и от придурков защищают. Так что ты уж не подведи ни себя, ни меня. Продашь на сотню – значит неси им их пятачок. Это закон.

– Да знаю я эти правила. Думаете, в Питере, в Моздоке, в Луганске не встречал таких? Везде есть эти парни – бандюганы. Я им плачу всегда. Осталась малость: продать хоть что-то. Иначе со Славой расплачусь дуршлагами и сетками.

Но никто так ничего у Алекса и не купил. И очереди, о которых он с такой уверенностью говорил бабе Вале, почему-то не выстроились. Он стоял молча и думал о жизни. Простояв целый час и поняв, что ничего у него не получается, Алекс сделал шаг в сторону. Потом пересчитал весь имеющийся у него товар и, насчитав сто дуршлагов и двести сеток, прикинул, что пять дуршлагов и десять сеток придется подарить Славе. И медленно пошел к «Кондитерской».

Надо закончить с этой историей, думал он. Все равно не покупают. Проходя мимо столов, ломящихся от изобилия, ему постоянно приходилось повторять: «Нет, спасибо. Не надо, спасибо», – так назойливо его упрашивали что-нибудь купить торговцы из Средней Азии и России, с Кавказа и Украины… Традиционно на рынке больше всего торговали азербайджанцы, но тут всех народов хватало.

Симпатичная пышногрудая азербайджанка, с большими золотыми серьгами, никак не хотела пропустить мимо себя Александра.

– Попробуй, какие мандарины, ты попробуй, сынок! Это тебе не Марокко со вкусом одеколона, это Абхазия… э-э-э, Абхазия…

Алекс остановился, посмотрел на нее, на ее мандарины. Мысли крутились в голове. Выход, выход, нужен выход…

Он поставил на бетонный пол большую сумку, взял из рук продавщицы дольку мандарина, съел ее и продолжил уже в своем стиле:

– Да-а, вкусный мандарин. Ничего не скажешь. А сколько килограмм стоит, мать?

– Недорого, сынок, – с акцентом продолжила азербайджанка. – Всего сто пятьдесят рублей, тебе за сто двадцать пять уступлю. Купи – не пожалеешь.

Алекс приготовился было сказать, что нет у него денег, что потом займет у друга и вернется, или вдруг произойдет чудо, он продаст весь свой товар и тогда подойдет к ней. Но мозг подсказывал: где-то рядом лежит другое решение, и усиленно его искал.

Он и сам знал, что из всякого положения есть выход, но вот так грамотно, как сформулировал в свое время Алексей Миронович, он не слышал ни разу и сам не говорил. Не бывает безвыходных ситуаций, бывают бездарные люди.

Так что же получается, он, Александр Аксенов – бездарен? Нет. Точно нет. И неожиданно в голову Алекса пришла мысль – нетривиальная, но интересная, и самое главное – реализуемая вполне.

Он быстро нагнулся к своей клетчатой сумке, достал оттуда пару дуршлагов и пару сеточек и предложил продавщице мандаринов:

– Денег у меня нет, я сам торгую вот этим. Посмотрите, пожалуйста, какие дуршлаги хорошие, каждый сто рублей стоит. А мне позарез нужно продуктов достать. Давайте поменяемся? Я вам – три дуршлага, а вы мне – два килограмма мандаринов.

– Э, нет, зачем мне твои дуршлаги, ты мне деньги давай!

– Денег нет. А дуршлаг тебе дома пригодится. Сейчас в кооперативах так качественно не делают. Смотри, какие заклепки, и штамп «Сделано в СССР», и знак качества еще. Давай, не пожалеешь! И сетки у меня есть. Смотри какие, – и он покрутил в руке разноцветные авоськи.

Женщина, стоящая рядом с продавщицей мандаринов, заинтересованно взглянула на этого коробейника.

– Ладно, давай, ты мне четыре дуршлага и три сетки, а я тебе – два кэгэ мандаринов.