Закон королевского бутерброда

Король говорил мало и медленно. Он часто останавливался, сипло дышал, доставал очередную сигаретку из маленьких жёлтых коробочек. Прихлёбывал уже остывший кофе. Глеб очень внимательно его слушал, стараясь без стука ставить свою чашку на доски стола.

– Двенадцать лет назад я купил в России, в Санкт-Петербурге, деревянный парусник. Местные ребята построили его сами, по старинным чертежам, сделали хорошо, на совесть. Я взял их с собой в плавание через океан. Наш «Святой Павел» вёл себя на воде как настоящая старая посудина: скрипел, упрямо приводился к ветру, иногда просто останавливался в слабый ветер. Но мы дошли. Русские парни улетели домой, а мы с кораблём остались здесь навсегда…. У меня сохранился судовой журнал «Святого Павла» за те годы. Ваши ребята, когда прощались, записали там свои пожелания. Вот, смотри.

Роб открыл слежавшиеся страницы, полистал их, отыскивая нужную.

– Здесь.

Профессиональные морские записи обрывались на развороте. Почти половину страницы занимали даты, числа и сделанные разным почерком напутствия. «Счастья! Удачи! Good Luck! Капитан», «Будь осторожен и береги судно. Всё! Спасибо. Боцман», «Good Luck! 7 feet under the keel!!! Navigator», «Береги корабль, Роб! Пожалуйста…». Глеб перевернул страницу, но дальше опять шли аккуратно записанные минуты восхода солнца, определения пеленгов, глубины…

– Ты, гляжу, парень смышлёный. Можешь выполнить одну мою просьбу?

– Что нужно сделать, Роб?

Король шумно подышал, скрипнул креслом, удобнее устраиваясь.

– Ты моложе.… На моём «Святом Павле» были тогда две русские женщины. Одна пошла в тот рейс через океан с мужем, штурманом, а вторая была нашим поваром…. Варвара. Фамилия у неё была.… Сейчас посмотрю. Вот. Гор-ки-на. Да, Варвара Горкина. Хорошая девушка, только сердитая очень. Не любила она меня, всегда меньше всех макарон мне в тарелку бросала. Наверно, из-за «Святого Павла», ну, что я купил этот парусник и забирал его у неё. Она ведь тоже строила его вместе с ребятами… Прошу тебя, Глеб, вернёшься в Россию, найди там Варвару, вот её адрес в моём журнале. Если она уже не сердится на меня, то спроси у неё, можно ли мне ей позвонить, извиниться за ту давнюю обиду. Сможешь, а?

– Послушай, Роб, а давай махнём в Питер вместе! Варвару я тебе обязательно отыщу, а ты с ней поговоришь, посмотришь на неё, как в те времена. Ну, как?

Король молчал, не поднимая седой головы.

– Много лет прошло. Пусть она меня только услышит.

На маленькой, не очень ровной чёрно-белой фотографии, которую Роб не выпускал из дрожащей руки, Глеб мельком увидел лицо молодой женщины с упрямым взглядом и светлой короткой стрижкой…

– Роб, а у тебя есть утюг?

Из-за шума воды и звяканья посуды из кухни донеслось невнятное ворчание.

– Под диваном посмотри, там, где большой фотоаппарат…

Первый раз в жизни капитан Глеб Никитин просил утюг у короля! Это было необычно и сладостно тревожно. Хотелось упасть в ноги и благодарить, благодарить…, но Глеб опять сдержался.

– Послушай, Роб, а ты на мотоцикле уже не катаешься?

– В прошлом году я голову себе разбил в гавани около музея. – Хозяин вышел в комнату, вытирая руки небольшим полотенцем. – С тех пор езжу только на машине. Боюсь заснуть за рулём.

Они вместе понимающе рассмеялись.

Глеб гладил свои одежды, а король сидел на подоконнике и стряхивал пепел на ближний уличный кактус.

– …Вот и наступили времена, когда для сахарной промышленности стал не нужен сильный ветер нашего острова. Раньше одна мельница до тридцати тонн тростника за день перемалывала, и с каждой в неделю вывозили пять-семь тонн сахарного сиропа, ром делали из него, патоку. А потом на континенте, да и на Ямайке тоже, поставили большие паровые машины, и наши ветряки стали ненужными. Сахарный тростник на Антигуа выращивать стало невыгодно. Сейчас в сельском хозяйстве здесь только бананы, ананасы, да ещё местные ребята немного рыбы ловят на рифах. Туристы большие деньги с собой привозят…

– Ну, вот и всё, готово.

Капитан Глеб Никитин встряхнул и придирчиво осмотрел свои замечательно выглаженные брюки.

Первой приехала Марисоль.

Она на бегу чмокнула в щёку короля Роба, пощекотала за ухом собачку и приветственно протянула руку Глебу.

– Я привезла с собой блокнот. Теперь буду всё подробно записывать. Вы тут без меня ещё ничего важного не обсуждали?

– Не беспокойся, мы с Робом вспоминали только старые, добрые времена. Все неприятности последних дней берегли для тебя.

Девушка прошлась по комнате, тронула струны гитары, обернулась.

– Глеб, а как ты думаешь, Валера ещё жив?

– А я похож на человека, который прилетел на похороны своего друга?

Марисоль признательно улыбнулась.

– Вы ведь с Робом уже подружились, правда ведь? Он же не кричал на тебя и не выгонял на улицу посреди ночи?

– Наш король так скверно воспитан?

– Нет, что ты! Просто он очень вспыльчивый и, если кто ему не понравится, ну, нагрубит ему, например, или оскорбит кого-нибудь из его знакомых, Роб может вызвать того человека на дуэль или даже сильно накричать!

– Это у них наследственное, или как? Он, что, с самого детства король?