Закон крови

– Поблагодари Великого Мамонта и Первопредков за то, что нас не бросили, не оставили сиротами, но показали новую тропу. Скажи Великому Мамонту: пусть не забывает своих бывших родичей! Пусть посылает для них своих детей, как посылал их детям Куницы!

– Анго, Найденыш! – продолжал Колдун. – Мы не ошиблись, приняв тебя в наш Род. Ты был верным другом своему обретенному брату. В том, что случилось, твоей вины нет.

Он немного помолчал.

– Ваш новый путь для нас закрыт: тропы мертвых – не наши тропы. Но знаю: по этому пути ты и Дрого пойдете нераздельно!

И нераздельно, голова к голове, легли они на красное, словно залитое их собственной кровью, ложе. Дрого, как и его отца, положили головой к ручью, на север, ногами на юг, откуда все они пришли в этот край. Ноги его брата-девочки, так и не прошедшего полный обряд Посвящения, обращены в противоположную сторону. В эту общую могилу были положены богатые дары. Прежде всего – два тяжелых копья из распрямленного бивня: большее – у Дрого, меньшее – у Анго, – те самые, которыми был убит тигролев… Его когти – знак победителя опасного хищника – оставались при них, вместе с остальными амулетами: два у Дрого, один у Анго. Кроме копий, в дорогу были даны бивневые и деревянные дротики и надежные костяные кинжалы. Отец Дрого отправился в путь налегке, но следовало позаботиться и о нем: никто не знает, что может приключиться на неведомой тропе, ведущей к Первопредкам, в Землю сновидений. Дополнительное оружие – четыре дротика и запасной кинжал – было поручено Анго.

Ни один охотник не покинет стойбища без инструмента, которым можно при необходимости поправить оружие. Два выпрямителя древков дротиков – куски оленьих рогов с отверстиями необходимого размера – были даны Анго: его не по годам сильные руки хорошо справятся с этой работой. А кремневые ножи – Дрого: он лучше знает, как ими пользоваться, и обучит своего брата в дороге… Один такой нож Колдун вложил ему в правую руку, второй, запасной, – в накладной карман, нашитый на обувь.

Последней в могилу, рядом с Дрого, легла Священная кость, вновь наполненная свежей сухой кровью. Знак Рода, вместе с его именем, навсегда уходил туда, откуда он пришел, – к Первопредкам.

И вновь, перед тем как сыпать красный порошок и землю, прозвучали традиционные слова прощания:

– Удачи вам на новом пути. Доброй охоты!

И эта могила не была закрыта до конца. Предстояло еще одно, последнее дело. Колдун распорядился:

– Принесите голую лашии.

Ее тело никто не готовил в последний путь. С раной в груди, нанесенной ударом Арго, почерневшей и уже облепленной мухами, лежало оно там, куда было брошено накануне.

Тропы мертвых и тропы живых в этом мире не должны пересекаться. Когда такое случается – нечасто, гораздо реже, чем об этом шепчутся ночами, в уютных отблесках костра, – плохо бывает и живым, и мертвым. Даже если эти мертвые – друзья, ушедшие без зла, без желания мстить. Убитый враг тем более опасен. И хотя перемена Родового имени должна помешать голой лашии отыскать тех, кому она захочет мстить… Колдун еще ночью, беседуя с посланницей, понял, что он должен сделать сейчас.

Читая заклинания защиты, он положил шею лашии на специально приготовленный камень и тем же самым Девственным кинжалом, которым она была убита, отрезал голову. Крови не было, это хорошо. Две части тела должны быть похоронены порознь. Голова, вместилище зла, даже отделенная от рук и ног, более опасна – ее следовало зарыть первой, усилив защиту. Колдун, работая тем же кинжалом и бивневым инструментом, похожим на клевец, отделил нижнюю челюсть вместе с языком, выбил верхние зубы и вместе с нижней челюстью положил их в почти опустевший кожаный мешок с остатками сухой крови. Это будет храниться особо, в его жилище. Из второго мешка, где содержимого было побольше, он рассыпал три горсти красного порошка на поверхность незаполненной до конца могилы Арго. На кроваво-красное пятно легли верхняя часть головы и камень. Под пение заклинаний могила была закончена. Затем Колдун сам, без чьей-либо помощи, перенес обезглавленное тело во вторую могилу и положил его на спину, ногами к ручью… Из внезапно разжавшейся руки выпала нитка бус, сорванная с груди Дрого во время схватки. Сюда же был брошен бивневый клевец. Кинжал Колдун забирал с собой: после очищения это оружие по-прежнему останется Девственным кинжалом, приобретшим новую, дополнительную силу. Когда и вторая могила была завершена, Колдун высыпал остатки охры, обозначив оба погребения на поверхности красными пятнами.

Теперь мертвая голая лашии не сможет встать, не сможет даже вредить оттуда, где лежат разрозненные останки ее тела. Кровь предков и те, кто покоятся ниже, надежно защитят живых от ее бессильной злобы. Важно и другое: если кто-нибудь из погребенных братьев, затосковав в начале нового пути, захотел бы вернуться, чтобы посмотреть, как живут друзья, его не пустит голая лашии. Это едва ли случится, но… Тропы мертвых и тропы живых не должны скрещиваться.