Закон кустарника

–А еще считаешь себя умной бабой! Постоянная–это, когда с нынешнего дня и на всю оставшуюся жизнь. А временная–это, которую поносил, поносил и бросил. Работу, например, сменила или подруга из командировки вернулась. И все. Кончилась твоя ответственность, можно начинать новую. А с ребенком так не получается. Вот поэтому ты и не родила. И с мужиками у тебя вечный бардак именно поэтому. Ты всегда стараешься дать понять мужику, что он всего лишь эпизод в твоей жизни, а отнюдь не главное. Пусть и прекрасный, но эпизод. И эту хрень ты называешь уважением свободы личности: «я не имею права навязывать другому человеку свою волю, не имею права подчинять его». Как благородно! А на самом деле, оставляешь себе лазейку, чтобы в любой момент смазать лыжи. Поэтому и мужик у тебя долго не держится.

–А у тебя он долго держится?

–По крайней мере, он у меня всегда есть, а у тебя перерывы величиной в пятилетку. И теперешняя твоя ситуация ничего не меняет.

–Ты, ты…..,–Юля хотела еще что–то сказать, но тут у нее из глаз фонтаном брызнули слезы, она покачнулась, закрыла лицо руками и медленно сползла на пол,–Гадина, гадина…,–повторяла она,–какая же ты гадина….

Светка вздохнула и села рядом с ней,–Не гадина я, а твоя подруга. И, вообще, единственный близкий у тебя человек,–она чмокнула Юлю в щеку,–И ты у меня тоже. Единственная.

От этих слов Юля заревела еще сильнее,–Свет, а Свет, ну, почему мы все время врем?

–Это когда я тебе врала?

–Да, не мне. Себе. А я себе. Ну, почему?

–Так жить легче, всегда можно найти виноватого. А, если кто неприятное говорит, значит либо злится, либо завидует.

–Я про тебя так не думаю,–Юля подняла голову.

По Светкиному лицу тоже текли слезы,–Знаю,–она ласково погладила подругу по плечу,–Знаю.

От окна потянуло сквозняком, ветер смахнул со стола бумажные салфетки и веером раскидал по линолеуму, во внезапно образовавшейся тишине отчетливо слышалось меланхоличное тиканье часов, прошло десять минут, потом еще пять, а подруги все продолжали сидеть на полу.

–Мамань, дай сигаретку….. Ой! Вы чего?–от неожиданности Герка даже икнул,–Подрались?

–Вроде того,–Светка попыталась подняться, но затекшие ноги не слушались,–Руку дай.

Герман деловито обошел женщин, потом подхватил обеих со спины и поставил на ноги.

–Уже уходишь,–Юля с сожалением посмотрела на крестника.

–Ага. Мам, я домой раньше четверга не попаду, к Красному на дачу едем. Горячие солнечные денечки. Грех не использовать.

–Дай–ка я с тобой попрощаюсь, крестник. Только нагнись,–Герман послушно наклонил голову. Юля поцеловала его в обе щеки и, как маленького, потрепала за волосы,–Экий, ты «рыжик» получился. А когда мы с матерью тебя из роддома принесли, волосики беленькие были.

–Мне мой теперешний цвет нравится. Девчонки внимание обращают. А особливо удобно, когда менты с проверкой подваливают: тряхнул кудрями и – документов никаких не надо, и так ясно, что не абрек.

– Держи,–Светка сунула в карман сыну пачку сигарет,–И аккуратнее там, у Красного, а то опять соседи милицию вызовут.

–Не боись, маманя! Оттянемся по самые аденоиды,–последние слова он прокричал уже от входной двери.

–Переночуешь?–Юля посмотрела на Светку и ничего не ответила.

***

Они лежали на старом скрипучем диване и курили. Плотно зашторенные окна не пропускали даже слабый ночной свет. В голове у Юли было пусто, словно квартире перед приездом новых жильцов. Такое огромное свободное пространство, где и глазу–то зацепиться не за что. И эту незнакомую доселе площадь надо обустраивать, обживать, прикидывая так и эдак, какая она будет жизнь в этой новой квартире.

–Юль,–подала голос Светка,–помнишь, ты мне рассказывала про Ромадинский «закон кустарника»?

–Помню. Только этот не его закон, а мужика одного.

–Я думаю, что он существует.

–Ты о ком?–не поняла Юля.

–Закон существует,–Светка затушила сигарету и повернулась к подруге,–Все люди связаны друг с другом, как кустарники. Взять хотя бы нас с тобой. Сколько лет мы друг друга знаем?

–Давно.

–Не важно. Суть в том, что иногда у меня возникает такое чувство, что ты–это я, а я–это ты.

–У меня тоже.

–Связаны, что называется, намертво. Даже, если с завтрашнего дня, мы больше никогда не встретимся, наше общее прошлое все равно будет влиять на мою жизнь, хочу я этого или не хочу. И так до самой смерти. Ты не согласна?

–Согласна.

–И знаешь, что? Влиять будут не только наши отношения, но отношения с другими людьми? Понимаешь?

–Не совсем.

–Ну, вот смотри. У тебя есть знакомые, о которых я только слышала или не слышала вообще никогда. Ты с ними взаимодействуешь, и все это как–то на тебя влияет. Хорошо или плохо–это вопрос другой. Главное, что ты постоянно меняешься и каждый раз, когда мы встречаемся, ты уже не такая, как прежде, а значит после общения с тобой «новой», меняюсь и я. Взять хотя бы твою теперешнюю ситуацию. Вот я в глаза не видела ни Моторина, ни Толмачева, казалось бы, какое они ко мне имеют отношение? А, вот имеют! Ты же другая стала, а, значит, и я.

–Это похоже на закон сохранения материи: если где–то что–то убыло, то в другом месте что–то прибавилось.