Закон лесника

Лесник аж застонал от отчаяния. Он проспал самое главное. До встречи двух Снайперов оставались считаные минуты, и убить хотя бы одного из них на расстоянии не выйдет – многие пытались зачистить этого сталкера с немереным запасом личной удачи, которому покровительствует сама Зона, но ни у кого не получилось этого сделать. И у лесника не вышло, хотя за сегодняшний день он честно попытался сделать это дважды.

Тем не менее решение надо было принимать немедленно…

И оно нашлось. Простое и элегантное. Когда тебе ведомо прошлое Зоны – как реальное, так и возможное, но не произошедшее по определенным причинам, – многие проблемы быстро перестают быть таковыми. Достаточно лишь мысленно коснуться мозга одного из персонажей назревающей трагедии, и можно быть полностью уверенным, что она не состоится.

Что лесник и сделал. После чего прервал многоуровневый ментальный контакт – и лишь после этого почувствовал, как он устал. Хоть снова спать ложись. Хорошая идея, конечно, однако есть хотелось больше. Лесник потянулся было к шкафу, где лежали сухари и колбаса, но вдруг замер, почувствовав на себе взгляд полный ненависти…

Проснувшийся кот смотрел на него немигающим взглядом, и в глазах мутанта плескалась настолько нереальная ярость, что лесник аж поежился от внезапного дискомфорта. Интересно, чем это он так прогневил мута?

И тут же сообразил. Ну да, дверь-то захлопнулась, а зверюге до ветру надо. Вот и бесится, ощущая повышенное давление в системе. А в доме гадить не хочет. Надо же, какой интеллигентный мут попался!

– Сейчас, сейчас выпущу, – проговорил лесник, поднимаясь с кровати и направляясь к двери. – Ну извини, заснул и не подумал о том, какой же ты умница.

Он уже шел к двери, когда в спину ему ударил вой, исполненный такой человеческой тоски, что леснику стало не по себе. Возможно, в первый раз за всю жизнь.

…Лютый понял, что проспал всё самое главное, в ту секунду, когда лесник уже успел сделать то, что хотел. Мутант только глаза продрал и сразу понял – беда. Которую он исправить не в силах, даже если сейчас бросится на это двуногое чудовище и разорвет ему горло. Бесполезно. Поэтому всё, что осталось Лютому, это лишь выть, подняв морду к закопченному потолку. Монумент подарил другу способность думать и чувствовать как человек, но вот плакать не научил. Поэтому сейчас Лютый рыдал как умел, и мутанты в Рыжем лесу, услышавшие его горестный вопль, замирали на месте, понимая – сейчас одному из их племени плохо настолько, что смерть для него была бы лучшим избавлением от страданий.

* * *

– Слышь, Фыф, хорош языком молоть, сосредоточиться не могу, – поморщился Харон.

– Всё-всё, я заткнулся, – поднял лапки маленький мутант.

– Вот так и стой, – усмехнулся Снайпер, выходя из портала. – Тебе идет.

И тут же изменился в лице. Потому что в лапках вышедшего из портала следом за Снайпером глазастого мутанта, похожего на лемура, рассыпался в пыль артефакт, который из последних сил пробил портал в пространстве – и умер, истратив последние капли энергии.

– Ну и зачем мы сюда притащились? – поинтересовался Рудик. – Чтобы убить Кэпа и проверить, всё ли в порядке с этими уродами?

– Ты кого уродом назвал, недомерок? – поинтересовался Фыф, прищурив все свои пять глаз.

– Себя-то давно измерял, сморчок лысый? – ощерился Рудик, показав мелкие, но острые зубы. – Сначала глаза свои посчитай, да со счета не сбейся, а потом уже про рост других заикайся.

– Это я сморчок, да, крыса ты ушастая? – прошипел Фыф, стремительно наливаясь яростью, да так, что аж лысина покраснела да глазные щупальца встопорщились. – Да я тебя сейчас в порошок сотру!

– Стёр один такой, – процедил сквозь зубы Рудик, кладя лапу на автомат «Вихрь», что висел у него на плече. – Потом стиралку свою дырявую тампаксами задолбался шпаклевать.

Пока мутанты препирались, Харон стоял на месте, словно черная статуя, будто прислушиваясь к чему-то и при этом неотрывно глядя на Снайпера, словно увидел его в первый раз.

И это было странно.

– Может, хоть поздороваемся для начала, или так и будем друг друга глазами сверлить? – поинтересовался сталкер.

Но Харон здороваться не собирался. Вместо этого он очень спокойно, почти равнодушно задал вопрос, после которого вдруг разом замолчали и Фыф, и Рудик.

– Скажи, Снайпер, – произнес Харон. – Это правда, что ты убил моего брата?

Над улицей, растерзанной временем, радиацией и кислотными дождями, повисла тишина. Даже ветер, шуршащий желтыми осенними листьями, внезапно прервал свою игру и словно замер в ожидании ответа.

Прошла секунда, за ней вторая… Напряжение в воздухе стремительно росло, как перед грозой, готовой разродиться громом, молниями и дождем, яростно хлещущим по тем, кто не успел вовремя спрятаться…

– Да, я убил его, – так же ровно и спокойно ответил Снайпер. – Стер с лица земли погань, которая возомнила себя богом и убила моих друзей.

– Кого убил мой брат, сталкер? – поинтересовался Харон. – Его?

Черный, почти полностью сожженный палец ткнул в Рудика.

– А может, его?

Теперь Харон указывал на Фыфа.