Закон маузера

В Ирбенском проливе и окружающих Моонзунд водах разгорается противоборство, к которому приковано внимание всей Европы и Северо-Американских Соединённых Штатов.

Когда английские дредноуты «Айрон Дюк» и «Эмперор оф Индиа» приблизились к российским берегам, им навстречу вышел эсминец «Новик» и сделал обычный запрос.

Ответа не последовало, тогда командир эсминца передал британцам следующее: «Ваш курс ведёт к опасности!»

Англичане не вняли.

Они рассчитывали на своё превосходство в главном калибре — всего лишь на полтора дюйма большем, чем русские двенадцатидюймовки, — и в дальнобойности.

Британцы могли стрелять на сто двадцать кабельтовых (21 верста), русские же всего на девяносто. Однако русская полубригада линкоров уже вышла на дистанцию семьдесят кабельтовых. И дала залп.

Более тридцати орудий главного калибра выпустили бронебойные снаряды весом в тридцать пудов каждый.

«Айрон Дюк» был поражён четырьмя снарядами с «Императрицы Марии»: первый угодил в борт и вдавил броневую плиту чуть ли не на фут в прокладку из тикового дерева, вызывая течь, а второй, ударивший возле башни, просадил шестидюймовую палубную броню, перебив и переранив с полсотни человек команды. Пламя от разрыва снаряда достигло батарейной палубы и подожгло находившийся там кордит.

Третий и четвёртый снаряды попали «Айрону Дюку» в корму, причём один из них угодил под башню.

От взрыва башню подняло и опустило, заклинив в положении «на борт». Гидравлика не выдержала сотрясения, и орудийные стволы уткнулись в палубу.

Пятый снаряд прошёл сквозь дымовую трубу, ударился о броневые колосники, срикошетировал и разорвался у правого борта.

Ответным огнём досталось «Генералу Алексееву» — единственному в мире семибашенному линкору.

За избыток вооружения пришлось платить ослаблением корпуса.

Один из снарядов «Эмперор оф Индиа» пробил броню его верхнего пояса и взорвался внутри корабля, кроша всё вокруг.

Ещё одно попадание с шестидесяти кабельтовых в подводную часть повредило переборки машинного отделения, скручивая их, несколько отсеков с левого борта затопило.

Следующий снаряд срезал мачту и скрутил в кольцо трап левого борта, а ещё один «чемодан» сорвал крышу башни главного калибра.

Обе «Императрицы» около часа держались под огнём двух десятков тяжёлых орудий.

Из проломов в их палубах вырывались языки пламени, из пары разбитых башен торчали под разными углами замолчавшие орудия, крылья мостиков были снесены.

Но именно залп из носовых башен «Императрицы Марии» и «Катюши» определил исход боя.

Лишь один из снарядов достиг цели, но он нёс погибель «Айрон Дюку». Пробив броню барбета средней башни главного калибра, раскалённая стальная туша вломилась в перегрузочное отделение. Заряды, упакованные в шёлковые картузы, вспыхнули, огонь протёк в погреб, и чудовищный взрыв вздыбил палубу линкора, одновременно вырывая днище.

В воздух взлетела куча обломков и шлюпок. Крыши орудийных башен подбросило вверх на сто футов, из развороченного корпуса поднялся грибообразный столб чёрного дыма высотой до тысячи футов.

Когда дым рассеялся, «Айрон Дюк» величественно валился на правый борт. Над тонущим линкором взметнулись фонтаны белой пены — воздух, вытесняемый водой из отсеков, вырывался наружу с утробным нептуническим зыком, и «Айрон Дюк» скрылся, под водою…