Закон меча

Не все выходящие из типографии книги были Норманну по нраву. В частности, он долго протестовал против издания толстенной книги под названием «Хроники славных походов князя Андрея Федоровича в персидские и литовские земли». Автор – монах Онуфрий, который ходил в походы простым гребцом, понаписал много отсебятины. В результате Норманн оказался и «скорбящим радетелем за единение русских земель», и «славным полководцем, побившим несметное число поганых». Он даже бесстрашно напал на персидские земли, а султан Саид Мухаммед Бахадур откупился богатыми дарами, просил вечного мира и военного союза против поганых. Хуже всего дело обстояло с описанием похода на Литву. Здесь дружина славного князя наголову побила литовское воинство, Андрей Федорович лично пленил семью Гедимина с лучшими людьми. Сам литовский правитель «бежал со страхом и печалью на окраину своих владений в далекие земли Волыни». Книга была издана благодаря настойчивости Максима, который убедил не перечить церкви. Один экземпляр с золотыми застежками, в красивом переплете из шкуры белухи уехал в шкатулке из карельской березы как дар великому князю Василию Давыдовичу Грозные Очи.

– «История» Григория Турского у меня есть, – прочитав список, заметил Федор Данилович, – я тебе ее с нарочным пришлю.

– Книги нужны для типографии, – честно сказал Норманн, – мы их отпечатаем и пустим в продажу.

– Молодец! Прибыльное дело! Я возьму у Давида Борисовича Батецкого три книги Григория Назиазина.

– Даст ли? – засомневался князь.

– Любой согласится за одну долю с продажи. В Новгороде много книг, зимой пришлю твоим наставникам полный перечень.

На вечер был назначен «военный совет» под формальным председательством Норманна. Полугодичное отсутствие требовало восполнения пробелов – нужно было составить продуманный план действий как по вопросам строительства и развития производства, так и по военно-политическим шагам. В частности, уже стало ясно, что Норманн не успеет вернуться к весеннему походу в Персию. Требовалось определиться с руководителем, воеводой и приказчиком. Другой важной темой предстоящего разговора являлось составление общей линии поведения в случае приезда послов от Золотой Орды или московского князя. Никто не забудет учиненного погрома стойбищ, послы обязательно приедут хотя бы ради поддержания реноме правителя. На самом деле решать уже было нечего, Максим просчитал на компьютере множество вариантов развития взаимоотношений как с Ордой, так и с Москвой, и предложил очень интересное решение. Караван в Персию поведет Кесьма, воеводами определены Варуч и норвежец Рингваст. Торговую составляющую снова возглавит Выг со своим помощником греком Гианопулосом.

К неожиданностям можно отнести выход из тени Серафима, который как-то незаметно стал правой рукой Выга. Норманна несколько напрягало двуличие мнимого охотника, но в Медвежьем замке должен был быть «свой» управляющий, а иной кандидатуры просто не имелось. Во взаимоотношениях портальной братии появились заметные разногласия. Если о Нине Михайловне и Иосифе трудно было сказать что-то определенное, они могли остаться на другом берегу Онеги по многим причинам, например, охранять спрятанный самолет. Зато Елизавету Карловну бывшие сотоварищи откровенно игнорировали. Сама дама демонстративно никого не замечала, даже к Норманну обращалась с отстраненной нейтральностью, словно по обязанности. Зато Максим с Жанной Владимировной и Софьей Андреевной вышли в первые ряды как незаменимые советники и учителя.

Запланированное обсуждение стратегических планов на зиму сорвал нежданный приезд гонца от ганзамистра. Конрад фон Аттендорн просил уважаемого герцога Карельских земель «как можно скорее приехать в Любек». В письме особо подчеркивалось, что «все возможные финансовые издержки, которые могут произойти в связи со срочным отъездом, Ганзатаг незамедлительно возместит». Именно эта строчка насторожила Норманна, и он зачитал письмо на семейном сборе.

– Ганза хочет втянуть меня в свои делишки, – положив письмо на стол, заговорил Андрей, – лично я не собираюсь им помогать.

– Не торопись, сын! – одернул Федор Данилович. – Тебе предложат очень выгодную сделку.

– Выгодную – кому? Ганзе? Таскать для них горячие угольки из чужого костра? Нет, это без меня!

– Остынь и слушай! – Отец ударил кулаком по столу.

– Чего слушать? Они придумают очередную авантюру типа морского похода в Индию или Китай, а я брошусь исполнять?

Федор Данилович с минуту грозно смотрел на Норманна, затем сделал несколько глубоких вдохов и спросил:

– В чем главный интерес Ганзы?

– В деньгах! – не задумываясь, ответил Андрей.

– Деньги – всего лишь средство ведения торговли! Они прослышали о твоих победах на Итиле и пленении генуэзцев.

– Фон Аттендорну какая от этого радость? Или он желает выступить посредником в мировом соглашении с Генуей?

– Ох и глуп ты, Андрей! – вздохнул Федор Данилович. – У Ганзы с Генуей лютая ненависть!

– С чего это? Им нечего делить, одни на юге, другие на севере. А глупость и незнание – две разные вещи!

– Как это нечего делить? Караваны извечно идут через Итиль!