Закон Меченого

Мы без всяких болтов и детекторов аномалий обогнули семейство «Жарок», благополучно миновали обширные полотнища «Жгучего пуха», свешивающиеся с елок миниатюрной рощицы, словно специально выращенной между двумя обширными полями аномалий, после чего преодолели минное поле, словно огород морковкой, густо утыканное датчиками цели. После чего намертво уткнулись в холм, густо заросший кустами мутировавшего собачьего шиповника. С розами у тех кустов было неважно, не розы, а так, какие-то скомканные несвежие носовые платки вместо цветов. Зато шипы выросли — никакой «егозы» с колючкой не надо, словно стилеты из побегов торчат, аж сталью отливают.

— И куда теперь? — осведомился я, поводя онемевшими плечами, — чтобы боснийский галстук меня окончательно не задушил, приходилось все время путешествия держать их приподнятыми.

Вместо ответа «Халк» извлек из нагрудного кармана КПК и набрал на нем комбинацию цифр.

— Кто? — раздалось из динамика.

— Халк, — отозвался охотник. И почему я не удивился? Камуфла с преобладанием болотного цвета, разросшиеся от инъекций гормона роста лицевые хрящи, зеленоватый оттенок кожи, характерный для начальной стадии онкологии, вызванной передозом стероидов и радиационного облучения, — точно Халк, и никак иначе.

— Проходи.

Внутри холма что-то загудело, и солидный кусок почвы, поросший травой, провалился внутрь сантиметров на пятнадцать, а после величаво отъехал в сторону.

Вот оно как… Стало быть, не холм, а подземный бункер типа норы Сидоровича, только больше в несколько раз.

Насколько подземелье было больше, я смог оценить, лишь когда, подталкиваемый сзади глушителем моего же ВСК-94, спустился вниз по крутым ступеням. Коридор слабо подсвечивался тусклыми лампами под потолком, изрядно засиженными жирными псевдомухами, потому мне пришлось сильно постараться, чтобы со связанными сзади руками не грохнуться и не скатиться вниз с ускорением. Ступени были осклизлыми от сырости и какого-то жира, пролитого на них совсем недавно, что позволило мне заранее сделать выводы о соблюдении жителями подземелья элементарных санитарных норм.

Наконец спуск закончился, и я невольно подивился открывшейся передо мной картине.

Это был город. Или, скорее, небольшой поселок, который местные жители нагородили из подручных материалов на месте заброшенной подземной лаборатории. Подземелье впечатляло размерами — его потолок терялся в непроглядной черноте, из которой свисали какие-то ржавые конструкции, грозя рухнуть на головы аборигенам.

Но аборигенов это нисколько не волновало. Они сновали между зданиями, которыми хаотично была застроена огромная территория подземного города. Изначально лаборатория строилась более-менее упорядочение — середину подземелья площадью с пару футбольных полей занимали два солидных трехэтажных блока производственных зданий, возле которых строились остальные менее габаритные бетонные коробки, о предназначении которых можно было только гадать. Однако вокруг этих неплохо сохранившихся строений ютились разнокалиберные хибары, собранные из подручных материалов, вследствие чего подземелье больше напоминало рассадник бомжей, нежели заброшенный храм науки и технического прогресса.

Хибары собирались из того, что попадалось под руку, — борта самосвалов, двери от кабин грузовиков, куски фанеры, листы шифера, а также иной трудноопознаваемый мусор, скрепленный кое-как, лишь бы не сразу развалилось. Скорее всего, эти изыски архитектурной мысли строились лишь для того, чтобы обозначить свою территорию. Нормальное поведение для людей, лишенных дома, семьи и будущего. И поскольку я уже понял, куда попал, для меня это было неудивительно.

Халк вел меня по «улице» — если так можно было назвать узкий проход между строениями. По пути нам попастись вооруженные люди в дешевой, замызганной одежде, скорее всего, оптом закупленной в Китае по бросовой цене и доставленной сюда контрабандой. Теперь понятно, почему бандюки в Зоне поголовно шастают в одинаковых кроссовках, спортивных костюмах, толстовках и кожанках, которым цена двадцать баксов в базарный день. А еще не понятно, откуда те бандиты берутся в таких количествах на Свалке и прилегающих окрестностях, — сколько их ни отстреливают организованные и хорошо вооруженные группировки, а они все равно не переводятся, продолжая из года в год трепать нервы и карманы сталкеров всех мастей.

Вонь в городе бандитов стояла жуткая — похоже, вентиляция в подземелье давно накрылась, и все здесь пропиталось тяжелым камерным духом, замешанным на дыму дешевых сигарет, ароматах нестиранной одежды, миазмах гниющих испражнений и запахом давно не мытых человеческих тел.

— Чуханы, мля, задолбали шланговать, — негромко проворчал Халк за моей спиной — Параши за собой не вынесут, где клопов давят, там и хезают.