Закон оружия

И я согласился, действительно не здорово.

Уилкинс оживился, полез в холодильник, достал лед, непочатую бутылку виски и содовую, а также круг копченой колбасы.

И мы тут же выпили.

– Otlamivay i zakusivay! – сказал он вдруг на чистом русском языке.

Я чуть не упал со стула.

Артур насладился эффектом и самодовольно сказал:

– Думаешь, я стал бы пить с первым попавшимся клиентом, даже если тебя и привела Пата? Я тебя просек еще тогда, когда ты жирного послал по-нашенски… Тебя как звать-то?

– Володя.

– А меня Андрей, но я уже больше привык к Артуру. Я из Питера. Когда-то был Вилкиным. Ну а теперь – Уилкинс. Небольшая разница, правда?

– А как здесь очутился?

– Как, как… На самолете прилетел. Были обстоятельства… Правда, я не пустой прилетел, как ты… Видишь, дело свое имею. Девочки на меня не в обиде… Правда, Пата? – последнюю фразу он произнес по-английски.

Девушка изумленно следила за нами. Кажется, она начала догадываться, что мы перешли на родной язык. Да и как тут не догадаешься! Только ломти колбасы, разбросанные на столе, чего стоят! Русские – они и в Таиланде русские.

Именно за это мы и выпили.

– Будешь? – предложил он Пат виски. – Тогда бери колу. Объявляю тебе выходной, так что можешь сидеть и не дергаться… Только вот скажи Володьке честно, я вас обижаю, вы плохо у меня зарабатываете?

– Что вы, хозяин, – Пат сложила ладошки перед лицом, – вы для нас очень много делаете.

– Вот! – снова перешел на русский бывший наш гражданин Вилкин. – Они из деревни сюда приезжают, из дикой нищеты, в болоте рис выращивают – и сюда, в столицу! Грамоте здесь учатся, в школу по вечерам заставляю ходить. Человека делаю из них! Пить и курить запрещаю на работе. Еженедельные проверки на СПИД и остальное там венерическое… Мамка, старшая у них есть, еще американские базы обслуживала, специально ее держу, чтобы всяким там женским премудростям учила…

Мы выпили еще по полстакана, и раскрасневшийся Артур сказал, что у него – почти коммунизм, у каждой девки лет через пять – хорошая сумма на счету, свое дело можно открывать…

– Ну а как тебе тут живется, по душе?

– Жарко… Сейчас еще ничего, а вот в июне – июле – дожди и пекло. Шалеешь, кумпол плавиться начинает, так и хочется по питерскому снежку прохрумкать.

– Так и не приезжал ни разу? – спросил я.

– Нет… Нечего мне у вас в России делать! – сказал как оборвал Уилкинс-Вилкин и тут же предложил: – Давай еще выпьем!

Так и сделали. Потом принялись за вторую.

– Иди лед поставь, – приказал Артур девушке, – а лучше, вот деньги, сходи в бар, возьми там льда и содовой…

Она ушла. Вслед за ней появилась женщина лет сорока, располневшая, что не характерно для таек, с неброским аккуратным макияжем. Она почтительно поклонилась.

– А-а, вот и мамка пришла! – объявил мой новый знакомый. – Познакомься!

– Тим! – назвала она себя и тут же, как ворчливая нянька, набросилась на Артура: – Опять вы, мистер Уилкинс, с утра пьете! А потом из-за этого опять будут всякие проблемы…

– Ладно, помолчи! У меня сегодня земляк из России в гостях!

– Сейчас девушки будут уже подходить, клиенты потянутся, – не унималась Тим.

– Никто не придет! – объявил Вилкин. – Переучет. Закрыто по техническим причинам. Нет воды! Матрасы лопнули! Повесь табличку – мы сегодня не работаем! Всех девочек отпускай. Сегодня – выходной.

Женщина поклонилась и вышла. Больше мы ее не видели.

Потом пришла Пат, принесла лед и содовую. Мы продолжили. Я рассказывал Артуру последние русские анекдоты, некоторые он не понимал, над другими же хохотал так, что Пат вздрагивала. Она безмолвно сидела, на ее лице не отражалось никаких чувств.

– Чем мне нравятся тайские бабы, они знают свое место. Не хандрят, всегда улыбаются и отрабатывают любовь по полной схеме. Я сначала увлекался сильно этим делом, а сейчас, – он сокрушенно провел ладонью по ляжке, – у меня стоят только одни проблемы… Надо бороться за выживание. Таиланд занимает первое место в мире по борделям. В городах половина женщин в торговле, другая половина зарабатывает проституцией. И это при том, что здесь довольно строгая общественная мораль. Женщины, девочки и даже пацаны на пляже купаются только в трико, порядочная баба никогда не наденет мини-юбку или шорты, хотя в душе будет завидовать шлюхам… Здесь правят американцы. Они и развратили местный народ. Зато теперь – цивилизация. Ты мне скажи, в России до сих пор не научились строить нормальные дороги, дома и магазины? Не научились, не отвечай…

– А мне здешний народ нравится, – сказал я. – Приветливые, обходительные, душевные, готовы пылинки сдувать с туристов.

– Только плати… Хитрый народ, я тебе скажу. У американцев уже кой-чему научились. Улыбается, раскланивается, а сам в это время всякие гадости тебе делает, думает, как бы тебя на мель посадить, лучших девчонок себе переманивает. И все так душевно получается…

Вилкин налил еще по полстакана и предложил выпить за Русь святую.

Пат ничего не понимала в наших беседах и терпеливо ждала.

Тут Вилкин заметил ее, удивился:

– А ты здесь еще? Иди домой…

– Благодарю вас, мистер Уилкинс, – поклонилась она.