Закон подлецов

По сравнению с тем, каким трудом досталась ей карта Генплана, получение архивных копий казалось сущим пустяком. Но даже она, многоопытный адвокат, предположить не могла, какой ее ждет сюрприз. В здании архива две недели назад «коротнула» электропроводка. «Внезапно» вспыхнувший пожар уничтожил все документы. Да еще и ночной сторож, угорев, погиб в том пожаре.

Чингисхан, выслушав доклад своего подручного Пруткова о пожаре в архиве, равнодушно заметил: «Лес рубят — щепки летят, архивы горят — сторожа угорают».

***

Кипела в эти дни и работа в следственном управлении. Руководитель группы капитан Сорокина в кабинете Ганибаловой теперь проводила больше времени, чем в своем. Галина Николаевна не задавалась вопросом, почему подполковник, не входящая в состав следственной группы по этому делу, отдает ей распоряжения. Распоряжается, значит, имеет право. Да и вообще — не самой же принимать решения.

— Ты технические экспертизы по телефонам и компьютерам фигурантов назначила? — спрашивала «Канибалова» Сорокину.

— Назначила, но еще не отправила, завтра отправляю к нашим экспертам, в УВД.

— Хорошо, что не отправила, — одобрила Ганибалова. — Ноутбук и телефон Лисиной направь в лабораторию ФСБ, я договорилась. Чистяков пусть сам отвезет, да скажи ему — чтоб не торопился, если надо — побудет, пока заключение не получит. И как следует надо смотреть. Предупреди его, чтоб без результата не возвращался.

Следователь достала свой знаменитый блокнот, раскрыла на чистой странице и без тени смущения осведомилась:

— Что нужно найти?»

«Ну и штучка, — подумалось Полине Андреевне.

— Послушай, Галина Николаевна, а ты часом потом свой блокнот никому не показываешь? — подозрительно осведомилась она.

— Пока в этом нет никакой необходимости, — невозмутимо ответила Сорокина и глянула на свою начальницу, ожидая дальнейших указаний.

Сделав вид, что не обратила внимание на слово «пока», Ганибалова продолжила инструктаж:

— В телефоне следует обнаружить номера других фигурантов по делу, в ноутбуке — любые сведения о приобретении земельных участков.

Когда капитан Сорокина передала указание о проведении экспертизы полковнику Чистякову, Роман Алексеевич лишь молча головой кивнул — в знак того, что задачу понял. Полковник без всякой обиды воспринял, что в Москве, куда был откомандирован из далекого уральского города, он, старший офицер, поступает под начало капитана. Нельзя сказать, что Роман Алексеевич полностью был лишен тщеславия, вовсе нет. Но, ознакомившись с делом, он возблагодарил судьбу, что не ему придется руководить следствием — от этого явно состряпанного дела за версту несло так, что хотелось бежать сломя голову, и как можно дальше.

Опытному следаку, повидавшему на своем веку всякого, не составило труда понять, что все, кто фигурирует в этом деле, даже находящийся в розыске Аникеев, все они — пешки в большой игре. Главная здесь, на кого направлен основной удар, — никому доселе неведомая Александра Лисина. За что молодой женщине выпала такая «честь», Чистяков не задумывался. Не для этого он был командирован в Первопрестольную. Полковник не собирался изображать из себя Дон Кихота и бросаться на чужие мельницы со своим собственным копьем. Отправляясь в Москву, он, чего уж греха таить, лелеял робкую мечту зацепиться где-нибудь в Подмосковье, дотянуть до пенсии и построить хоть маленький домишко, где можно будет провести старость. Теперь же опытный и много чего повидавший служака мечтал только об одном — поскорее ноги унести из Белокаменной.

***

Явившись в ФСБ и оформив пропуск, он поднялся в лабораторию, где два айтишника, одетые, как и все их собратья, в драные джинсы и не первой свежести ковбойки, равнодушно поинтересовались, чего искать надо. Покопавшись в Сашином айфоне, категорически заявили, что здесь все «глухо»: нет ни нужных следствию фамилий, ни номеров. Оставался ноутбук. Результат оказался таким же.

— Пивка по случаю понедельника захватить не догадался? — осведомился один из лаборантов. — А то после вчерашнего череп трещит.

— Пивка — нет, а вот коньячок имеется, — и запасливый Чистяков извлек из портфеля плоскую бутылку.

— Ну надо же! — восхитился айтишник. — Да для такого человека луну с неба достанем.

Новые знакомые дружно выпили, и технари взялись за дело. Умельцам не понадобилось много времени, чтобы в компьютере, изъятом при обыске у Саши, появились «ключевые» слова — «земля», «участки», «Приозерский район» и несколько перечисленных следователем фамилий.

— Только учти, Алексеич, — уже по-свойски обратился айтишник к полковнику. — Всей этой галиматье, что мы тут изобразили, в суде грош цена.

— А я не судья, — резонно заметил Чистяков.

Угрызений совести, как и прочие его коллеги, он не испытывал, но на следующее утро отправился в медсанчасть управления с острым приступом радикулита, оформил больничный лист и срочным порядком убыл на лечение в родной город. О домике под Москвой он больше не помышлял и возвращаться в столицу не собирался.

***