Закон подлости

Но это только на первый взгляд. Впрочем, и на второй тоже. Потому что увидеть лежащих рядом друг с другом на промерзший крыше в особых спецназовских костюмах белого цвета Пастуха и Муху мог бы, наверно, только Господь Бог. Рядом с ними на снегу лежала снайперская винтовка. Костюмы, что на ребятах, были экспериментальной разработкой и предназначались именно для таких вот лежаний на снегу. Они и маскировали, и, с виду тонкие, отлично сохраняли тепло. Так что двое друзей в засаде чувствовали себя вполне комфортно.

— Хороший костюмчик, — прошептал Муха. — Такие бы нам в Чечне… Помнишь, Серега, как мы под Бамутом сутки вот так на снегу пролежали? Я тогда чуть без яиц не остался… — Помню… — коротко ответил Пастух.

* * *

Вторник 06.10 По двору медленно проехал патрульный милицейский «уазик». И все. В окнах начал зажигаться свет. Какой-то очумелый спортсмен выскочил на пробежку.

Город оживал. Одиночные прохожие выходили на улицу и, сонно ежась на утреннем морозце, трусили на работу. По улице с протяжным гулом проехал автобус.

— Смотри, Коперник встал, — прошептал Пастух, указывая на зажегшееся окно в доме напротив.

Это был условленный сигнал. В условиях радиомолчания только таким способом оперативники, следившие за окнами предполагаемой квартиры Коперника, могли, не привлекая к себе внимания, подать сигнал.

Во дворе появился новый персонаж. Какой-то мужик брел, покачиваясь из стороны в сторону, хватаясь за капоты автомобилей, чтобы не упасть. Мужик явно всю ночь славно квасил и теперь осуществлял решительную попытку добраться до дома. Но как раз напротив лежащих на крыше Пастуха и Мухи мужик окончательно поссорился с земным притяжением и упал в подтаявший сугроб у подъезда. Еще некоторое время он предпринимал слабые попытки встать, но вскоре затих.

Внизу хлопнула дверь. Пастух прилип к окуляру оптического прицела винтовки.

Из подъезда вышла какая-то тетка и вразвалочку направилась к остановке автобуса.

Вдруг условленное окно погасло. Пастух вновь напрягся.

— Внимание! — предупредил он Муху, и тот, страхуя командира, тоже взял свою винтовку на изготовку.

Они были готовы в случае чего изрешетить Коперника. Дверь подъезда вновь открылась, и на улицу вышел высокий мужчина. Он внимательно осмотрел лежащего в сугробе и, засунув руки в карманы пальто, проследовал дальше.

Так бы он и шествовал степенно к автобусной остановке, если бы в тот момент, когда он проходил мимо припаркованого тут «жигуленка», из-под машины не появились внезапно две руки и не дернули мужчину одним точным движением за ноги.

Потеряв равновесие, мужчина грохнулся на землю. И в тот же момент лежавший до этого без всякого движения пьянчужка взметнулся в воздух и обрушился на мужчину сверху. Боцман и Артист сработали как нужно.

— Готово! — сообщил Пастух и поднялся на ноги.

Внизу с двух сторон двора к лежащим на земле подлетели два автомобиля.

Несколько секунд, и на Коперника уже надевали наручники. Хотя в этом не было никакой необходимости — Артист и так обезвредил его точным ударом в сонную артерию.

Изумленные жители окрестных домов наблюдали, как из подъезда, не таясь, вышли Пастух с Мухой в маскировочных комбинезонах, со снайперскими винтовками в руках. Еще несколько минут — и двор опустел. Коперника погрузили в машину.

Какие-то мрачные люди в одинаковых куртках поднялись в его квартиру и принялись тщательно, методично ее обыскивать.

* * *

Вторник 06.55 На конспиративной квартире Коперника довольно быстро привели в чувство. Он сидел на стуле в одной из пустых комнат. Перед ним за столом расположился Голубков. Кроме этих двоих в комнате присутствовали еще Пастух и Док.

— Ловко вы меня, — процедил Коперник. — Только я же предупреждал — никаких попыток меня взять. Теперь я умываю руки.

— Слушай, Коперник, — почти ласково произнес Пастух. — Мы не в прокуратуре и адвоката тебе вызывать не собираемся. Ты все это затеял ради спасения своей паршивой шкуры. Отлично. Так вот я, капитан Пастухов, тебе обещаю: я лично тебя пристрелю. Ты с катушек слетел? Хочешь весь свет угробить? Отлично… Я тоже с мозгами не в ладах. Можешь узнать у Камаля. Или привезти тебе сюда Трубача?

Аджамала Гхоша? Как бы то ни было, тебе все одно конец. Ты даже не узнаешь, взорвалась ли твоя бомба, хоть это-то ты себе представляешь? Здесь, в городе, может хоть чума произойти, ядерная война — ты этого не увидишь. Потому что будешь лежать с простреленной головой… Подумай об этом, Коперник… Подумай!..

Пастух нависал на Коперником. Его вкрадчивый голос действовал лучше всякого крика. Сергей смотрел, не отрываясь, в глаза Сомину, и со стороны казалось, что это сеанс гипнотизера, экстрасенса.

— Или иной вариант. Ты говоришь, где спрятана бомба, и сохраняешь себе жизнь. Будешь корпеть в тюрьме. Или еще где. Но жить. Альтернатива ясна?