Закон постоянного невезения

Я сунула посуду в посудомойку, украдкой оберегая отрезанный палец от намокания.

Бабушка с оставшейся теткой и дядей занялись рассматриванием фотографий, начиная с самого старого альбома, к чему их, видимо, тянуло непреодолимо. В более старых альбомах был еще хоть какой-то порядок, кавардак начинался позднее.

Я спустилась вниз и загнала машину в гараж.

Временно удалившись от семейства, я собралась с мыслями и осознала, что тетка Иза – вовсе не невестка бабушки, а жена крестного, который сам является братом невестки бабушки. Я решила при ближайшей оказии – возможно, наедине с бабкой – расспросить ее об общем количестве народа в семье, уточнив по возможности степень родства.

Вернувшись наверх, я вынуждена была звонить в свою собственную дверь, так как захлопнула ее, не взяв с собой ключа. Открыл мне дядя Игнатий, который перед этим долго спрашивал: «Кто там?».

В половине десятого бабушка потребовала связаться с парой, болтающейся по городу. Я понажимала кнопки в мобильнике, после четвертого гудка кто-то отозвался.

– Это дядя? – неуверенно спросила я, потому что голос был как-то не очень похож.

– Чей дядя? – заинтересовался по ту сторону трубки Рысек, которого я теперь узнала.

– Рысек, это ты? Извини, пожалуйста, я не тебе звонила.

– А кому?

– Тетке с дядей, они в городе с твоим новым мобильником.

– Тише! – зашептал Рысек. – То есть не вы тише, а я должен говорить тише, потому что близнецы уже спят. А что случилось?

Я бы очень хотела поговорить с ним без свидетелей, однако вся троица вокруг меня старательно прислушивалась.

– Ничего не случилось, мы только хотели узнать, где они и когда вернутся. Может, я не правильно набрала номер, попробую еще раз.

Я крайне старательно прицелилась в номер нового мобильника, введенный Рысеком в память, соединилась и снова подождала четыре гудка.

– Не-а, это опять я, – сказал Рысек. – У меня загорелся ваш номер. Секундочку. Я выйду на лестницу… Вы нажимаете на введенный?

– На введенный.

– Может, я что-то напутал. Попробуйте набрать весь номер. Он у вас там есть?

– Есть, в записной книжке. Отключись.

Ужасно напрягаясь, я сосредоточенно набрала весь номер.

– Ну вот, я правильно сделал, что остался на лестнице, – сказал очень довольный Рысек. – Что за черт?

Ничего не понимаю.

– Уверяю тебя, что я не понимаю еще больше.

– А они долго не берут трубку?

– Не знаю, ты появляешься после четвертого гудка.

– Ничего подобного, после первого. Подождите, мне нужно подумать.

– И что, мне ждать с мобильником около уха?

– Да нет, зачем же. Это не так быстро. Или лучше позвоните еще раз, а я не буду брать трубку, посмотрим, что из этого получится.

Из этого ничего не получилось, после бог знает какого гудка все отключилось, и я прочла: «Абонент временно вне зоны связи».

У Рысека хватило ума не сидеть на лестнице, а просто прийти ко мне. Я представила его родне, и общими усилиями мы взялись распутывать эту тайну. Мы звонили поочередно с его сотового и с моего, и все безрезультатно.

– Они просто не берут трубку, – успокоил он меня в конце концов. – Может, забыли, что она у них с собой, а к сигналу еще не привыкли. Не обращают внимания.

– Сами должны были подумать о том, чтобы сообщить о себе, – с суровым укором заявила бабушка. – Теперь мы ничего о них не знаем, а я хочу спать.

Я поспешно заверила ее, что все могут в любой момент пойти спать, я сама их подожду. Ну, а если они захотят есть, ничего страшного, поедят в кухне.

– Иного они и не заслуживают, – жестко высказалась бабушка и направилась в ванную.

Тетя Иза с крестным вернулись в полночь, страшно довольные жизнью, есть не захотели, сознались, что о мобильнике просто забыли и не слышали сигнала, то есть, наверное, слышали, но не знали, что это такое, выпили на ночь и тоже пошли спать.

Я начала питать слабую надежду, что ситуация наконец нормализуется и я каким-то образом сумею справиться с этим катаклизмом.

6

– Докладывай, – невесело сказал майор, он же подынспектор Эдик Бежан своему подчиненному Роберту Гурскому, только что получившему звание поручика, иначе комиссара.

Роберт уже держал наготове свой служебный блокнот и деловито начал:

– Один из самых богатых людей в стране. Фотограф-график. Природа, больше фауна, меньше флора. Публикации, в том числе в «Нейшнл Джиографик», пользуется большим спросом, так как снимки действительно великолепные. Связи с финансовым капиталом довольно странные: банки, акционерные общества – все что попало. В целом нелюдим, одинокий. Застрелен из своего собственного ружья, жаканами на кабана, два выстрела, в том числе один – прямо в глаз.

– Неприятно, – пробормотал Бежан.

– Очень, – согласился Гурский. – Тринадцатого. Пролежал в запертом кабинете полных четверо суток и еще частично одни, в сумме пять. Кабинет – настоящая крепость, вскрывали его несколько часов.

Гости у него бывали редко, так что он мог бы там лежать до скончания века, но его в буквальном смысле слова унюхала домохозяйка или как ее там назвать…

– Постоянная?

– Нет, приходящая. Скорее даже приезжающая.