Закон притяжения

Я злобно шипела сквозь зубы, прилагая титанические усилия, что бы слюна не стала ядовитой, ибо полотно впечатляло своей бездарностью. Образцом моей физиономии для маляра, так как назвать его художником язык не поворачивался, видимо, послужила моя фотография со студенческого билета почти четырёхлетней давности. На ней я выглядела такой удивлённой девочкой — припевочкой с робкой улыбкой. Кроме того, автор решил мне польстить и значительно увеличил и так немаленькие глаза. Так что на портрете я была похожа на тощую, удивлённую инопланетянку в несуразной короне и вычурном бальном платье красного цвета — кошмар дальтоника.

— О-о-о!!! А-а-а… У-у-у… Урою гада в негашёной извести! Живьём! — прорычали во мне рассвирепевшие одновременно королева Алфея и алхимик Петра.

Что характерно, портрет не понравился обеим. Я честно попыталась сосчитать до десяти и хоть как-то успокоиться, но эффект получился обратный ожидаемому. Разозлившись ещё больше, я решительно направилась в кабинет ректора.

Студенты, коим посчастливилось присутствовать при этой сцене, с любопытством последовали за мной. Интересно же понаблюдать, как студентка, но королева, но таки студентка, будет разбираться с ректором.

Не желая быть причиной массовых прогулов и свежих сплетен в этот день, я резко развернулась, глазами метнула в особо ретивых молнии, и зашипела формулу фенолфталеина. Любопытных, как волной смыло. Рыкнула злобно, распугивая возможных преследователей, укрывшихся за поворотами, и продолжила свой марш. Дверь в кабинет ректора не пнула только по причине того, что открывалась она наружу. Эштон, секретарь господина Вальдека вскочил со своего места, напуганный моим разъярённым видом, распахнул передо мной следующую дверь и, заикаясь, оповестил своего шефа о моём приходе.

— Ко-ко-королев-ва Алф-ф-ф-ея…

— Ко-ко-ко, — передразнила секретаря, злобно вращая глазами, хотя ужасно хотелось рассмеяться… злобно. Но я справилась со своим весельем, утопив его в море негодования. — Я что, королева курятника, по-вашему?! — парень бледной тенью скрылся за дверью, от греха подальше. — Господин фон Вальдек, — перевела я свой гневный взор на розовеющего ректора, который вцепился в край стола, как в спасательный круг, — почему меня не встретили в университете, как полагается по протоколу? Я не такой высокий гость для Вас? — наседала я на него. — Где пурпурная ковровая дорожка?! Где оркестр?! Где девушки в национальных костюмах?! Где церемониальный штрудель?!

— Мы не знали… — стал дрожащим голосом оправдываться хозяин кабинета.

— Не знали?… Какое мне до этого дело?! Надо было договориться с герцогом Олмарком, что бы Вам немедленно сообщили о моём возвращении! — Ректор сидел в своём кресле теперь уже совсем красный, и его тихо потряхивало. Я решила, что хватит ломать комедию, выпустила воздух, приветливо улыбнулась ему, и скромно опустилась в кресло для посетителей. — Вы меня теперь такой представляете, господин Вальдек, да? — совершенно нормальным голосом осведомилась студентка Петра.

— Алфея… — выдохнул ректор, — Вы меня…

— Простите, но меня вынудил так себя вести тот, с позволения сказать, портрет, которым Вы украсили холл. Скажите, пожалуйста, кто автор этого шедевра? Нет, мстить я ему не буду, просто в глаза посмотрю… — Ага, посмотрю, и, может быть, на месте их оставлю. Смотря по настроению. — Наверное, уже весь университет порадовался за меня…

— Его сейчас снимут, — обречённо согласился со мной ректор. — Я хотел, как лучше… Простите, леди Алфея.

Он вызвал секретаря и отдал ему распоряжение немедленно убрать из холла злосчастный портрет.

— Господин Вальдек, я Вам благодарна за всё… ну, кроме этого живописного убожества. Я так счастлива, что абсолютно не хочется злиться… долго, по крайней мере. Извините меня за маленькое представление… Я ведь совсем не изменилась, и нынешний мой титул, вынужденная плата за жизнь… Пожалуйста, относитесь ко мне, как к простой студентке. Как и раньше… — Я так разговаривала с ректором только на правах почти родственницы. Господин фон Вальдек был близким другом отца и знал меня, что называется, с колыбели.

— Хорошо, госпожа Олмарк… э-э-э Леманская, — улыбнулся ректор, но как-то очень грустно. — Я рад, что Вы остались прежней… Мы просто не знали… как нам теперь поступать…

— Мне кажется, что моё прежнее положение позволило сделать определённые выводы на этот счёт… Но, я думаю, недопонимания больше не будет? — уставилась я ректору в глаза. Он недоумённо поморгал, но головой кивнул. А у меня в душе поселились некоторые сомнения, но я не решилась их высказывать. — Вот и замечательно. Да, меня господин Сарториус просил передать, что завтра он к Вам зайдёт обсудить условия сотрудничества.

Я уже собиралась покинуть кабинет, но он задержал меня.