Закон против тебя

И вот это время пришло. Восприятие неимоверно ускорилось, превращая происходившее вокруг движение в вереницу отдельных не правдоподобно ярких слайдов: облачко известковой пыли, выбитое из стены дверной ручкой; повисшая в воздухе янтарная пленка выплеснувшегося из летящего стакана скотча; искаженное яростью лицо Бакланова; разлетающиеся в разные стороны осколки стакана и мокрое пятно на светлой стене; тусклый отблеск солнечного света на гладкой поверхности вороненого пистолетного ствола и внезапно глянувший прямо, в глаза черный зрачок, обведенный блестящим колечком дульного среза.

Манохин понял, что годы тренировок прошли впустую – он не успел. Ему оставалось всего-навсего спустить курок, но старенький тульский «наган», снятый Баклановым с тела Лехи-Большого, выстрелил на долю секунды раньше. Пуля ударила Прыща в подбородок, опрокинув его вместе с легким офисным креслом, из которого он так и не успел встать.

Манохин все-таки выстрелил, падая на спину, и его выстрел погасил один из потолочных светильников, которые Уманцев, как всегда, забыл выключить еще с вечера.

Уманцев, никогда не бывший дураком, стремительно нырнул под стол и через мгновение вынырнул оттуда, сжимая в потной ладони направленный на Бакланова пистолет, который хранился в нижнем ящике стола. Он не тратил своего драгоценного времени на тренировки, но его трюк получился удачным благодаря своей неожиданности. Петр Николаевич успел прицелиться и нажать на спусковой крючок раньше, чем тонкое, похожее на комариный хоботок дуло «нагана» нащупало его голову. Спусковой крючок сдвинулся на какую-то долю миллиметра и уперся в непреодолимую преграду. «Предохранитель!» – понял Уманцев и увидел, как на дульном срезе старого револьвера, который был, наверное, вдвое старше него, расцвел бутон бледного пламени. Ему даже померещилось, что он видит стремительно приближающийся наконечник летящей ему прямо в лицо пули, но Петр Николаевич так и не успел понять, видел ли он это на самом деле, потому что в следующее мгновение для него навсегда погасло солнце.

Они оставили машину приблизительно в полукилометре от цели своей поездки и двинулись дальше пешком, описывая по лесу широкую дугу, чтобы выйти к «объекту номер ноль» с тыла. Бакланов хмурился, все еще не в силах решить, правильно ли он поступил, застрелив двоих человек, которых видел впервые в жизни. То обстоятельство, что в противном случае кто-нибудь из них непременно застрелил бы его, Михаил в расчет не принимал. Подберезский, всю дорогу пытавшийся отвлечь его от мрачных размышлений, болтая о пустяках, наконец отчаялся преуспеть и замолчал, тем более что, судя по всему, они уже почти вплотную подошли к цели.

В лесу было душно, перегретый влажный воздух гудел и звенел от туч комаров и слепней.

– Интересно, – проворчал Андрей, яростно отмахиваясь от этих кровососов зеленой веткой, – что они жрут, когда в лесу нет людей?

– Друг друга, – предположил Борис Иванович.

– Хорошо бы, кабы так, – буркнул Подберезский, звонко припечатывая севшего на плечо слепня с огромными, прозрачными, как янтарь, глазами.

Борис Иванович вдруг остановился как вкопанный и поднял вверх вытянутую руку. Бакланов и Подберезский, занятые каждый своими мыслями, среагировали на этот жест автоматически, не успев даже осознать, что делают. Они присели там, где стояли, и стали напряженно вглядываться в желто-зеленую мешанину ветвей и листьев, краем глаза следя за Борисом Ивановичем, который снова, как много лет назад, стал для них боевым командиром. Если бы у Бакланова до сих пор оставались сомнения в правдивости тех сведений о его прошлом, которые сообщили ему Рублев и Подберезский, сейчас они развеялись бы окончательно: тело, в отличие от мозга, помнило все и без раздумий подчинялось приказам Комбата.

Впереди в непролазной лесной чаще маячил просвет.

Присмотревшись, они увидели среди листвы, в путанице света, пятно бетонного столбика. Комбат дал сигнал двигаться вперед, и вскоре они остановились у остатков ржавой проволочной ограды.

– Периметр, – едва слышно сказал Борис Иванович. – Похоже, мы на месте. Так ты говоришь, там снайпер?

– Был снайпер, – так же тихо откликнулся Бакланов. – Теперь, возможно, их уже двое.

– На месте хозяев я бы посадил в засаду не второго снайпера, а автоматчика или даже пулеметчика, – прошептал Комбат, – Кто полезет на дерево?

Андрей вздохнул, огляделся по сторонам, нашел поблизости подходящую березу и, поплевав на ладони, сноровисто пополз вверх по толстому гладкому стволу, Когда он добрался до нижнего сука, дело пошло веселее, и вскоре подошвы его кроссовок окончательно исчезли из виду в густой шелестящей кроне.

– Андрюха решил сменить фамилию, – прокомментировал его действия Комбат. – Ему надоело быть Подберезским. Ему больше нравится Наберезский.

Точнее, Мариец-Наберезский.

– Старое трепло, – послышалось сверху.