Закон шагов. Книга первая

Злая веселость, одолевавшая Вэла с самых ворот резиденции, услужливо напомнила о выдуманных некогда общими усилиями их маленькой компании правилах служения истине. Правило первое гласило: если мир катится к теням, то мир катится к теням. Правило последнее требовало: если мир все равно катится к теням, то не упусти возможность последний раз промочить глотку.

— Нужно. так нужно. Пройдемте за мной. — Вэл свернул в переулок.

Неподалеку находился дом развлечений под присмотром «лорда шулера», старейшего и весьма уважаемого в порту жулика, ни разу, разумеется, не пойманного. У ворья и мошенников в городе были свои интересы, и эти интересы требовали вежливого безразличия к словам и лицам всех посетителей, будь то хоть старшина Желтых Платков с женой лорда-канцлера, хоть смотритель с рудокопом.

Путь к притону пролегал мимо уличного алтаря Солнцеликого — сложенной из камней усеченной пирамидки, — и Вэл с удивлением заметил, как взгляд четырех глаз задержался на крутящемся на ее вершине янтарном шаре.

Рудокопы поклонялись Змее, олицетворявшей землю. Они не признавали силы Солнца, но и не отрицали ее. Точнее сказать, обычно они вообще не проявляли к верованием людей интереса и, более того, всячески препятствовали интересу со стороны людей к себе. Любой корабль, подошедший без дозволения к Рааге — острову рудокопов, — шел на дно, разбитый тяжелыми ядрами при помощи взрывчатого порошка. Любой человек, ступивший на берег, находился под беспрестанным надзором и не мог без дозволения даже отойти по нужде, а белых жрецов и служителей Солнцеликого на берег вовсе не допускали. История и жизнь народа рудокопов была тайной, к которой до сих пор никому не удалось подобраться. Они не были связаны Законом шагов и не владели хьорхи, но уравновешивали этот недостаток изобретательностью и знаниями. Никто из людей не встречал рудокопа, что походил бы на женщину. В легендах, обрывки которых пересказывали те немногие бродяги, что побывали на Рааге, упоминались священные пещеры — «пасть Змеи» — куда рудокопы относили мертвые тела своих сородичей, а спустя некоторое время забирали с того же места живых младенцев…

Каменистая земля Рааги не могла давать достаточно пищи, что вынуждало рудокопов поддерживать связи с людьми, но связи эти касалась только торговли. О причинах чрезвычайной скрытности двухголовых было известно не больше, чем обо всем остальном.

Охранник на входе мельком глянул на Вэла и подозвал полового. Тот проводил их в заднюю часть зала, где располагались комнаты для «особых» гостей.

— Эй, а ты уверен, что здесь безопасно? — Первая, коротко остриженная, с рассеченной верхней губой голова подозрительно зыркала по сторонам, насколько позволяла короткая шея.

— Неужели в этом городе есть хоть одно безопасное место, Хиу? — Вторая, «солидноголосая» голова с кустистой рыжеватой бородой закатила глаза к потолку.

Рудокоп, вместе и по отдельности, был прав.

Хотя Вэл и старался не привлекать к себе лишнего внимания, но слово «смотритель» в Райнберге звучало слишком громко. Дом развлечений, при всех своих достоинствах, все равно не мог считаться надежным укрытием. Однако разговаривать в резиденции или привести такого гостя к себе домой на виду у соседей — было бы еще хуже. А скрытно передвигаться двухголовые умели плохо. Хорошо они справлялись только с тремя вещами: с рудой, с едой и с тем, чтобы доставлять окружающим неприятности.

Впрочем, тех своих знакомых, которые бы не соответствовали последнему пункту, Вэл мог пересчитать по пальцам одной руки: госпожа Рина Ранл, магистр-секретарь Фок, хьор-командор Иргис Саен и — когда-то давно — отец. Все остальные стоили друг друга.

В комнату скользнул слуга.

— Тащи вина и чего пожрать. Побольше! — рявкнула первая голова. — Я чуть с голода не околел стенку подпирать.

— Вы не возражаете, господин Ранл? — вежливо осведомился бородач.

Вэл не возражал, и слуга вышел так же тихо, как вошел.

Глава 4 Хиу-до-Хоу

Вэл положил ладони на стену и сосредоточился, пробуждая хьорхи. Через несколько мгновений от пальцев во все стороны побежали святящиеся зеленые прожилки.

— От чужих ушей? — немедленно спросил Хиу. — Красиво… У вас все так умеют? И как дверь теперь открывать?

— Не лезь, — одернула его бородатая голова. — Не мешай человеку дело делать.

Постепенно сеть опутала комнату полностью.

Вэл, тяжело дыша, сел на скамью. «Так» умели не все, а сейчас отток сил чувствовался больше обычного. Общение с просителями выматывало.

Слуга принес выпивку, наглядно продемонстрировав любопытной голове, что с дверью все в порядке — нити-прожилки рвались, но сразу же срастались снова. Стабильность хьорхи в городах поражала воображение.

— Нас зовут Хиу-до-Хоу. Хиу — он, Хоу — я, — пояснил бородач. — Ты же знаешь о особенностях нашего народа?

— Конечно, знает, — проворчал Хиу. — Если бы его учитель умел держать язык за зубами, все не сидели бы сейчас в таком дерьме.

«Учитель?» — Вэл чуть не поперхнулся вином.