Он открыл глаза.
В сгустившимся тумане сновали темные фигуры людей. Чье-то лицо нависло над ним, беззвучно открывая рот.
«Где я? — Вэл тщетно пытался вспомнить. — Это не Сабда…»
Мутное пятно лица опустилось ниже.
«Райнебрг! Я должен быть в Райнберге. Во дворце. Что случилось? Где Рина?!»
Он попытался привстать, и в затылок ударила боль. Раскаленные иглы вонзились в ладони, проскользившие по чему-то мокрому. Он снова рухнул на пол, а сверху обрушились звуки.
Крики, стоны, плач, вой — все сливалось в сплошной кошмарный гул; сквозь него пробивались отдельные слова.
— Смотритель Ранл! Вэл! — Орал склонившийся к нему магистр-секретарь Фок Буна. — Вы меня слышите?!
— Ты видел мою жену?
Вэл, вцепившись в руку магистра-секретаря, с усилием поднялся на ноги. Боль терзала тело, на сюртуке Фока остались кровавые разводы, но сейчас было не до этого.
«Почетный стол рядом, меня не могло далеко отбросить», — Вэл тщетно пытался отыскать Рину, но видел только понемногу собиравшихся вокруг служителей.
— Было три взрыва, два сильных в зале, один слабый — у вас за почетным столом, похоже, вы с Недобитым здорово подавили волну… — зачастил Фок. — Взрывчатку подносили люди в ливреях лакеев… Они могут быть еще в толпе!
Остро пахло древесным дымом: от взрывов в глубине зала начался пожар; командир пожарной охраны Райнберга присутствовал на приеме — но был ли он жив и в сознании?
— Все — к пожарным вентилям, к чанам с песком, тушите огонь!!! — выкрикнул Вэл. — Фок, принимай командование эвакуацией: освободите проходы и выводите всех! Я займусь остальным…
Где-то рядом из общего гвалта выделялся шум драки, и Вэл бросился туда.
«Я в долгу перед тобой, Солнцеликий», — через дюжину шагов он остановился, заново оценивая обстановку.
Рина была жива; кажется, даже не пострадала.
Рядом с ней обломком стола отбивался от дюжего парня в лакейской ливрее Руд-Опять-Недобитый. Нападавший использовал клинок из хьорхи.
Вэл, как и патриарх-возрожденец, не мог пока воспользоваться хьорхи, поэтому просто поднял тяжелую дубовую доску. Взмах — и лже-лакей с проломленным затылком осел на пол.
— Рина! Ты в порядке?
— Вэл!!! — Рина заметила его только теперь. — Хвала Солнцеликому… А разве Орден уже научился допрашивать трупы? — Несмотря на сажу на лице и порванное платье, он держалась так, будто ничего особенного не происходит; и, как это и надлежит мудрой женщине — прежде всего думала о последствиях.
«Да, я зря убил этого подонув. Но не каждый день у меня на глазах пытаются убить тебя. Тени, как же больно, мать вашу!» — Вэл выронил доску, окровавленную с обоих концов.
— «Донесение лорд-канцлеру! Срочно!» — От звука заложило уши: кто-то сообразил сделать из хьорхи рупор. — Погромы в ювелирном квартале!
Какое удивительное совпадение, подумал Вэл. Просто удивительное!
— Лорд-канцлер! Мой лорд! Как же… — дребезжащий голос ксен-лорд Бэка Ауна доносился откуда-то сзади.
Вэл оглянулся. Дым рассеялся, не полностью, но вполне достаточно, чтобы разглядеть столовый нож в левой глазнице лорда-канцлера. Случайно угодивший туда при взрыве. Или не случайно и не при взрыве, как знать? Вряд ли в таком хаосе можно было отыскать свидетелей. Рядом с ксэн-лордом на полу сидел глава дакенской делегации, инспектор Чед, и пытался нащупать лорду-канцлеру пульс — но, встретившись с Вэлом взглядом, покачал головой. Ссадина на виске инспектора обильно кровоточила.
«Солнцеликий, и что мне теперь делать? — Вэл оглянулся по сторонам. — Даже будь я рудокопом, не смог бы разорваться надвое!»
Нужно было ловить и обезвреживать террористов, эвакуировать людей и рудокопов, тушить пожар и подавлять беспорядки в городе, и все это одновременно. Что командор Гент справится снаружи, Вэл не сомневался — но какой ценой? А лучшие люди уже и так ушли к Генту: в распоряжении Фока остались любители нахаляву набить брюхо.
Из-под обломков стола очень вовремя выбрался главный райнбергский пожарный: его подчиненные уже приступили к тушению, но пока зал понемногу наполнялся дымом. Становилось трудно дышать.
— Смотритель Ранл! — Руд Недобитый откашлялся в кулак. Выглядел Патриарх помятым. — Беспорядки сейчас некстати. С вашего позволения — я попробую успокоить погромщиков, смотритель. Однако у дверей не протолкнуться… Есть ли здесь другой выход?