Закон Шрама

– Не поверишь – нашел возле железной дороги, когда сюда шел, – сказал наемник. – Я его два года назад обронил на том самом месте во время выброса, который накрыл меня вместе с учеными. И за все это время никто на него не наткнулся, и в кучу трухи он не превратился. Чудеса, да и только.

– Это Зона, здесь и не такое случается, – сказал я. – Только чудеса – штука непостоянная, и стрелять я бы из него больше не стал, потому как для собственного здоровья опасно. Возьми-ка пока вот это.

И протянул ему свой «Зиг-Зауэр».

– Слишком дорогой подарок, – покачал головой Шрам. – Благодарю, но не могу принять – отдариться нечем. Сейчас в Зоне у торговцев по случаю войны оружие стоит как чугунный мост.

– Тем более давай без китайских церемоний, – сказал я. – Сам посуди, на кой мне в походе безоружный напарник?

– Логично, – сказал Шрам, принимая пистолет. – Ладно, пошли, что ли, к костру, а то Жила, поди, нас дожидаючись, уже всего поросенка догрыз со скуки.

* * *

– Камуфляж за так бери, дарю. А насчет нормального ствола – извиняйте, ребята, даже за деньги ничего нету. Что было – распродал. АК в болоте утопил, когда от монументовцев сваливали, сами видите, с чем хожу. Они ж совсем отморозки, мирных торговцев чуть не порешили. Хорошо, Ильюша у меня что лечить, что стрелять мастер, а то б не отбились.

Жила не врал. Его трейлер, стоящий за домом, был изрядно побит пулями, и я насилу отыскал себе в стопке пятнистой «флоры» приличный комплект моего размера – из остальных, дырявых и разодранных, сыпались деформированные свинцовые комочки. Ну что ж, и на том спасибо.

Японец перед нашим уходом попытался встать, но получилось у него это не очень хорошо. Нога за ночь распухла, но в допустимых пределах. Похоже, лечение Излома пошло ему на пользу.

– Ну и твари у вас здесь водятся, – скрипнул зубами Японец. – Надо же, болотный ктулху! Первый раз вижу, чтоб у живого существа была такая реакция.

– Вот и отлеживайся, анализируй опыт, – сказал я. – Я наши КПК законнектил, там тебе через каждый час наш маршрут будет обозначаться. Оклемаешься – найдешь нас без проблем.

– Нас? Ты доверяешь этому наемнику?

Я неопределенно пожал плечами.

– Разберусь по ходу дела.

– Ну смотри, – проворчал Японец. И протянул мне свою «прокачанную» холостым выстрелом флягу. – Отдай ему. Скажи – от меня подарок. Больше нечем отблагодарить за того ктулху. А это – тебе.

Он вложил мне в руку продолговатый брикет, завернутый в плотную зеленую бумагу. Из брикета, словно из яблока, торчал черенок длиной всего в пару сантиметров, на конце которого я разглядел искусно вплетенную в него головку спички.

– Держи. Спичка пиндосовская, бестёрочная. Чиркнешь о любую твердую поверхность – и три секунды у тебя в запасе есть, – произнес раненый. – По эффекту эта штука в несколько раз мощнее твоей хлопушки будет.

– Благодарю, – сказал я, забирая подарок, который при наличии гранат, на мой взгляд, был излишним. – Может, мне у Жилы один ГШ-18 для тебя выцыганить? Обменный фонд хоть и хилый, но имеется, а тебе без ствола…

Японец усмехнулся бескровными губами.

– Я здесь Жиле недавно сдал на хранение всё, что нужно. Так что за меня не переживай. Удачи, Снайпер.

– До встречи…

…Мы со Шрамом достаточно быстро вышли к границе болот – где-то за час управились. Места он знал преотлично, каждую тропку и кочку, будто родился здесь.

– На Замошню через Рассоху пойдем, – сказал он, когда густая стена камыша сменилась редколесьем корявых деревьев, усыпанных желтыми, скукожившимися листьями.

– То есть через свалку? – уточнил я, припоминая, как в свое время я прошел краем гигантского кладбища брошенной техники и угодил прямо на поле аномалий.

– Нет, – качнул головой Шрам. – Свалку южнее оставим. Там бандюки закрепились нехило, целую крепость себе из старой брони соорудили. Мы через село двинем. Как раз по ничейной земле между монументовцами и бандитами проскочим.

– Тебе виднее, – сказал я, не особо вдохновленный идеей проскока меж двух огней.

– По-другому никак, – произнес Шрам, словно угадав мои мысли. – Южнее бандитской крепости уже кордоны – сам, поди, видел, какой техникой их вояки усилили. Севернее всё фанатики Монумента под себя подмяли. Получается, только так, без вариантов. Или обратно двигать, на болотах отсиживаться, как Жила.

– Ну уж нет, – покачал я головой. – Если на болотах твари типа того ктулху стали появляться, то лучше держаться от них подальше.

– Двуногие твари всяко опаснее будут, – хмыкнул Шрам…

Лес стал гуще. Золотисто-рыжие кроны сомкнулись над нашими головами, превратившись в крышу гигантского золотого склепа…

Тихо было в мертвом лесу. Любой звук гасили густой подлесок, усеянный колючками, и ковер опавшей листвы, удушливо воняющий гнилью. Шершавая кора многих древесных стволов растрескалась, и из-под нее медленно текло что-то черное. Много в Зоне мест, от которых становится не по себе, но хуже всего чувствует себя человек в погибшем лесу, живущем какой-то своей, потусторонней жизнью.

Наконец деревья расступились, нехотя выпустив нас на старую, убитую временем дорогу.