Закон сильного

— У меня есть свои условия, — сказала химера наконец. — Доля от добычи, пока я тебя учу. Три четверти по моему выбору. Кстати… Давно хотела развеять твои заблуждения, главарь. — Острые зубы сверкнули в какой-то паре ладоней от моего лица. — Я не развалюсь на куски от развеивающего контура. Умру я несколько позже по совершенно иным причинам. Этого времени вполне хватит, чтобы отомстить убийце. И возможно — не ему одному.

— Половина добычи, — сказал я. — Выбираем по очереди. И еще раз назовешь ринскую школу моей — язык отрежу.

Химера отстранилась так же стремительно, как приблизилась.

— Идет, главарь. А как же еще называть ринскую школу, если ты носишь ее печать посвящения?

Вот как, значит? А что же мой несостоявшийся учитель болтал про особенности печати даларитов?

— Обычную ринскую печать? — нахмурился я, пробуждая силу. — Ну-ка послушай и скажи точно.

Илиро пожала плечами, но послушно закрутила головой, внимательно изучая мою ауру. Нахмурилась, прислушалась снова. Обошла кругом, останавливаясь то в одной, то в другой точке.

— Надо же, — удивилась она. — Кажется, не совсем. Не то, чтобы я встречала много ринских печатей… Она и впрямь странновата. Какая-то вариация. Но если бы ты не сказал, я бы даже не заподозрила. Это что-то значит?

Я махнул рукой.

— Ничего особенного.

Совершенно ничего. Не считая причины, по которой меня убьют. По крайней мере, в глазах других школ я уже не дикий маг. Вот только рано или поздно новости о неучтенном адепте докатятся до ринской. И тогда они прикончат меня совсем не за даларитов.

— Давай сюда нож, — велел я химере. — И… Поискала бы ты чего пожрать, пока я буду здесь ковыряться!

Артефакт оказался небольшим, ладони в две величиной серебряным каркасом, сияющим от магии. Его даже в руках держать было сложно: от холода сводило пальцы. Приглядевшись хорошенько к структуре переплетающих основу нитей, я принялся распутывать этот клубок, перехватывая и рассеивая то, что напоминало спонтанные контуры и оставляя простые, знакомые завитушки ринской магии. Когда последние свидетельства гениального изобретения "учителя" канули к падучим звездам, я осторожно подсунул пальцы под трафарет и вытянул из развороченной сухой плоти. Измотался я так, что даже чувство голода куда-то ушло, оставляя место равнодушному отупению.

Встряхнуться помог жадный блеск, мелькнувший в глазах вернувшейся Илиро.

— Ты так и не объяснила, что будет, если разрушить твои контуры, — "напомнил" я чешуйчатой.

— Тебе это интересно? — удивилась та, не сводя взгляда с артефакта у меня в руках. — Скажем так… Даже два человека слишком разные, чтобы можно было легко соединить два тела между собой. Тем более чужды друг другу человек и ящеролюд. Если разрушить контуры, мои части начнут уничтожать одна другую. Дайне демонстрировал мне это на химерах попроще — не самая приятная смерть. Но и не самая быстрая. — Илиро одарила меня своей зубастой улыбкой и добавила, меняя тему: — Я нашла э… продуктовый склад. Ты, кажется, не против был перекусить?

Химера петляла по коридорам уверенно, словно провела в этом лабиринте большую часть жизни. Я едва поспевал за ее скорым шагом, неспособный избавиться от ощущения, что передо мной движется настоящая ящерица, обтекая извилистым телом каждый поворот.

Несколько раз в течение пути у меня возникало навязчивое чувство слежки, но большим, что мне удавалось застать, обернувшись в направлении чужого взгляд, была смутная тень — а возможно разыгравшееся воображение играло со мной дурные шутки.

Лабиринт закончился внезапно. Вместо очередного тупичка с разветвлением вдаль тянулся сводчатый коридор с лестницей в конце. Лестница упиралась в высокую двустворчатую дверь, украшенную замысловатой ковкой. Из-за двери отчетливо тянуло холодом — судя по измороси на петлях и массивной ручке, не только магическим.

Надо было насторожиться, когда химера приглашающим жестом указала мне вперед, но я не сделал этого. Подгоняемый бурчанием пустого брюха, я толкнул створки — и застыл на пороге, подавившись замысловатым ругательством.

Вспыхнули плетенки, освещая низкое помещение, больше всего напоминающее лавку мясника, если бы не одно "но". Вместо свиных и телячьих туш с длинной балки свисали два наполовину освежеванных человеческих тела разной степени сохранности.

Сзади послушались шипящие и булькающие звуки. Согнувшись пополам, магистр Илиро просто давилась хохотом. Падучие звезды, чешуйчатая тварь так не смеялась даже в оранжерее Дайне, наблюдая мою борьбу с ирисом!

— Шуточки у тебя… — только и смог выдавить я.

— А что еще ты ждал от хиконтов? — пожала плечами Илиро. — В сильном магическом поле такие существа способны неделями обходиться без пищи. Ну а оголодав, они жрали то, что легче всего добыть.

— Падучие звезды! А я еще считал, что за дурными шутками — это к Костылю!

Илиро сверкнула зубами.