Закон сильного

– Мечтаешь испепелить и меня тоже, верно? – прошептал он прерывисто и вкрадчиво. Так шепчут в пылу страсти любовные признания. Кометы! Подозрение о том, что у моего пленителя не все в порядке с головой, перетекало в уверенность: этот тип давно уехал с трактов и гонит во весь опор по таким буеракам, куда не заносило и ящеролюдову химеру Илиро. – Извини, не выйдет, – прошелестел собеседник. – Мне пришлось позаботиться о безопасности. Но ты не беспокойся. Это ненадолго. Очень скоро ты поймешь, что о лучшем шансе не мог даже мечтать. Три сотни лет я молил судьбу о справедливости, и наконец звезды меня услышали!

Триста лет? Кометы, он точно ненормальный. Даже магу не протянуть столько. Или протянуть? Говорят, предел – двести с небольшим. Хотя кто из простых людей способен сказать наверняка!

Загудели активированные контуры, натянулись цепи, рывком поднимая меня с каменной плиты. Кандалы врезались в запястья – я едва сдержал болезненный стон. Очень скоро я висел распяленный, как шкура, между полом и потолком на своеобразном подобии дыбы, где раму и блоки заменяли магические контуры. С полной силой до них можно было и попробовать достать, а теперь… Придется подумать. Наверное, стоит вытянуть длинную нить, подвести ее к чужим плетенкам, и…

Кометы, не годится! Эта штука слишком сильна, могу и не удержать. А если использовать прием, что наполняет силой слабые контуры? Но забирать магию не из поля, а попытаться вытянуть ее из другой плетенки?

– Знаю, о чем ты сейчас размышляешь, – вкрадчиво сообщил невидимка. – Ну, попробуй доберись до опорной конструкции. Можешь прямо сейчас, я не против.

А, чтоб тебя! Вот теперь точно не буду. И в особенности сейчас. По тону видно, ничем хорошим это не кончится. Хочешь развлечений, иди на рыночную площадь, гляди на тамошних паяцев!

Наконец собеседнику моему надоело держаться в тени. Бесшумным движением он проскользнул мимо и остановился в нескольких шагах от меня. Впрочем, толку с того было мало. Длинная темно-красная мантия целиком скрывала высокую фигуру. Я мог разглядеть лишь руки и нижнюю часть лица под низко надвинутым капюшоном. Как и предполагалось, их оплетал густой узор плетенок. Но на спонтанные контуры болотного зверя они не походили совершенно. Совсем как у того урода, что заманил меня в ловушку. Чем дальше я на них смотрел, тем больше понимал, что самым близким к этим контурам были ринские плетенки из центра магических катакомб. Ниранская магия совсем другая – резче, острее, полная углов и прямых линий. А тут вообще ни клочка без какой-нибудь замысловатой завитушки. Но если этот тип имеет отношение к ринской школе… В жизни не поверю, что компания олухов под предводительством «Клинка» даже подозревает о его существовании.

– Наверное, ты хочешь знать, кто я такой? – спросил незнакомец, откидывая капюшон, – только блеснули в свете магических фонарей драгоценные перстни на тощих, как костяшки скелета, пальцах.

Моему взору предстала совершенно лысая голова с сухой, пожелтевшей кожей, едва проглядывающей из-под сети контуров, пронизавшей ее насквозь. Кое-где нити легли неровно, уродливо искажая черты. Если в хиконтах еще можно было отыскать хоть какую-то долю привлекательности, свойственной природным существам, то это создание выглядело на редкость отталкивающе.

– Когда-то меня звали Айхерн, – сообщило оно, многозначительно глядя на меня.

Ожидаемого впечатления имя не произвело, но типа это не особо смутило. Похоже, речи, достойные дурной пьесы в площадном балагане, у него имелись на все случаи жизни, и он просто заменил одну заготовку другой. А может, и вовсе сочинял на ходу.

– Я был магом. Мастером ринской школы.

Видимо, что-то такое промелькнуло на моем лице, что заставило перетянутую нитями физиономию собраться в совсем уж неимоверную гримасу, по-видимому, довольную.

– Хорошо, – проскрипел бывший мастер, – очень хорошо. Так я и думал. Ненавидишь магов, верно? Тебе приходится бежать и скрываться, чтобы сохранить свою жизнь, а они сыто едят, мягко спят и пальцем не шевельнули для того, чтобы все это получить?

Совсем недавно я поймался бы на эти слова с потрохами. Именно так я считал большую часть жизни – пока не узнал чародейский мир не понаслышке. Теперь подобные заявления меня лишь насторожили, тем более звучащие из уст мага. Уж он-то прекрасно должен знать, какими горькими приправами сдобрен жирный кусок в тарелке адепта магической школы.

– А знаешь ли ты, что мог быть на их месте? – вкрадчиво поинтересовался Айхерн.

Хвала звездам, уберегшим меня от этой встречи раньше! По второму разу известие о региях, школах и Соринском договоре уже не произвело того впечатления, на которое рассчитывал маг. Интересно, а как он вообще может называть себя «бывшим»? Разве посвящение магической школы – это не навсегда?

– Ну а тебе-то что с того? – буркнул я, выслушав рассказ. – Решил справедливость восстановить?