Закон - тайга

— Филину работу подыскать надо. В Трудовом. Постоянную, чтоб семью кормить мог…

У участкового папироса изо рта от кашля выскочила. Глаза от удивления округлились, как фары у машины.

— Ты это — шутишь? — спросил громко.

— Зачем? Всерьез…

— Мне что, жить надоело? Зачем он в Трудовом? У него через три месяца срок заканчивается. Я ему на свои

сбережения самые пышные проводы устрою. Пусть скорее уедет. Я дни считаю. А ты о чем?

— Да чем он помешал вам? Работает один за троих. Не выступает. Бабу завел…

Участковый сморщился, как от зубной боли:

— Нет, Тимоша, только не это.

— А куда ему деваться?! Ведь семья у него, понимаете? Раз баба есть, будут дети.

— Сколько ж лет его жене?

— На два червонца моложе Филина.

— Специальность имеется?

— Да не о ней я толкую. Филина надо устроить. О Кате потом, — начинал злиться Тимоха.

— У нас рыбинспекция организуется. Но туда я тебя наметил. Работа трудная, опасная. А главное — оплачивается слабо. Оклады малые. Потому и спросил о его жене. Если и она работать станет — будет хватать им на жизнь.

— Она — сезонница, — ответил Тимофей и глянул на участкового исподлобья. Мол, попробуй, скажи плохое…

Но тот рассмеялся:

— У меня у самого жена из сезонниц. А до сих пор не нарадуюсь… Не зря они приезжают на путину к нам. Вот и Филину повезло.

— Так берете его? — не отставал Тимоха.

— Если семейный — беру! Таким не до фарта. Бабы обломать помогут лучше любого из моих..

— Значит, в рыбинспекцию его? — уточнил Тимка.

— Погоди. В инспекции этой может работать только свободный человек. Туда, хоть и оклад мал, не всякого вольного возьмут. Потому с работой еще думать нужно. И, честно говоря, не по душе мне этот Филин.

— Я тоже многим поперек горла был. И тоже не думал оставаться в Трудовом. Но… Женился. Этим все сказано.

— У тебя! А у него? У Филина баб хватало. Не верится мне, что удастся какой-нибудь на него хомут надеть, — покачал головой участковый, впадая в противоречие с только что сказанным и не замечая этого.

— Уже удалось. А чтоб надежнее склеилось, работу подыщите. Чтоб не унижала она бугра. Он тогда стараться будет. Надо помочь мужику.

— Подумаю, Тимофей. Все учту. Это я тебе обещаю. Но и ты мне помоги. По-человечьи пойми. Возьми тех к себе в бригаду, — указал на фартовых Угря.

— Нет! Не могу! — И, спохватившись, что выдает случившееся, добавил: — У них навыков нет. А мои втянулись. Кто ж свой положняк разделит на всех? Мы за день до полета центнеров на шестерых сдаем. А они? Хрен да малень ко? Не хватало нам дармоедов!

— В зону вернуть придется, — вздохнул участковый, — а тут все же району и государству прибыль.

— Как хотите, — отмахнулся Тимофей. И вдруг осекся на полуслове. Себя, выкинутым из барака, вспомнил. Потом в притыкинском зимовье. И сказал на раздумье: — С кентами надо ботать. Как они? Я сам за всех — не могу.

— Давай так: я завтра к вечеру приеду. Что решите — скажете… А я для Филина поищу место. Только вот еще — где жить он будет?

— В избе Притыкина. Я к Дарье ухожу. Совсем.

Когда участковый ушел, Тимка вернулся к бригаде. И в обеденный перерыв подозвал фартовых поближе.

— Мусор просил принять в нашу бригаду тех, — указал на фартовых, закидывающих сеть в море.

— На хрен они нам? Иль мало махались с ними?

— Да я с них намотаю столько колец, ни одна легашка не раскрутит, — пообещал бугор.

— Мы тоже на хрен Притыкину были, но не прогнал меня. Принял. Научил. Это всем сгодилось. Зато и в зону не вернули никого. А хотели. Иль выпало с калганов? Теперь тем зона светит. А где ж закон наш?

Филин удивленно смотрел на Тимоху. Бледнел, сжимал кулаки. Но молчал, сдерживая себя.

Было решено вечером созвать сходку. К фартовым Угря послали Придурка, чтоб позвал их от имени законников. Тот вскоре смотался. И, вернувшись, сказал:

— Ожили, падлы! Обещались быть в срок. Все рыла до единого. Просили зла не держать.

Вечером, после работы, едва бригада поела, пришли фартовые с моря. Тихо расселись у костра. Ждали.

— И долго мы так дышать станем, вроде не одной «малины» кенты? — спросил Тимофей.

Все молчали. Не хотелось поддерживать скользкую, больную тему.

— Давай ты, бугор! Веди сход! — попросил Угорь.

Филин нахмурился. И все же звание бугра обязывало. Он подсел к огню, чтоб видеть всех и быть видным каждому.

— Сход наш нынче не простой! И на это дело решиться должен каждый без примуса, чтоб слово мое не висело удавкой на жабрах. Короче! Нам в обязаловку пристегивают вот этих фраеров! Чтоб мы с ними, паскудными козлами, вместе пахали. И чтоб делили хамовку и башли, чтоб приняли в свою кодлу. Иначе их упекут в зону, как последних задрыг. Они такие и есть. Но… «Закон — тайга» велит веем нам помогать, держать своих на греве, сколько есть сил.

Эти кенты облажались у нас. А потому брать их в свою код- лу иль нет и на каких условиях — пусть решит сход. Я бы, как бугор, размазал всех до одного, но пусть трехнут свое слово кенты, — умолк Филин.

Поднявшийся с моря ветер трепал языки пламени костра, выхватывая из темноты лохматую голову, сверкавшую монетой лысину, хмурое лицо.