Закон трудовых затрат (к анализу теоретических корней правого уклона)

Наконец, наибольшие сомнения вызывает та часть интересующей нас концепции, которая касается специально переходной экономики. Не трудно сообразить, что это как раз центральный пункт разбираемой нами концепции, ее гвоздь. Все остальное является, в сущности, не более как общетеоретическим введением к этой части, касающейся экономики переходного типа. Центральная мысль данной концепции заключается, как мы видели, в том, что свойственный товарно-капиталистическому хозяйству закон ценности не может перерастать не во что иное, как в закон, простых трудовых затрат, и что иное «перерастание» является вопиющей чепухой. Процесс дефетишизации основного общественного регулятора понимается как процесс превращения закона ценности в закон трудовых затрат. Этот закон, который остается единственным регулятором на всех стадиях развития, раньше действовал в фетишистском костюме ценности, а в переходном хозяйстве он постепенно от этого костюма освобождается с тем, чтобы при социализме (продолжать свое существование в совершенно голом виде.

Таково центральное положение всей концепции относительно закона трудовых затрат. Возникающие в связи с этим сомнения сводятся к следующему.

Мы уже видели, что естественная необходимость пропорционального распределения общественного труда, окрещенная ныне «законом трудовых затрат», является у Маркса простейшей абстрактной категорией, наиболее общим понятием. Но- «общее существует лишь в отдельном, через отдельное. Всякое отдельное есть (так или иначе) общее. Всякое общее лишь приблизительно охватывает все отдельные предметы»[7]

Мы видели выше, как Маркс относится к понятию «производства вообще», «распределения вообще» и т. д. Легко себе представить, как бы Маркс реагировал на утверждение, будто товарно-капиталистическое производство может перерасти только в «производство вообще» и что всякое иное перерастание есть вопиющая чепуха. Или скажем, что наемный труд капиталистического хозяйства может перерасти лишь в простейшую абстракцию труда вообще. Совершенно очевидно, что с точки зрения диалектического материализма товарно-капиталистическое производство «перерастает» в социалистическое производство, равно как наемный труд капиталистического общества «перерастает» в труд ассоциированных производителей, характерный для социализма. Гипостазирование общих понятий совершенно чуждо марксизму. По совершенно недвусмысленному замечанию Маркса (простейшие категории не имеют самостоятельного существования, независимо от категорий более конкретных.

Перерастание закона ценности не бо что иное, как в закон трудовых затрат, представляется не совсем логичным даже с точки зрения самой концепции закона трудовых затрат. Ведь согласно этой концепции закон трудовых затрат представляет собою материальное содержание, материально-трудовой смысл закона ценности. Каким образом может закон ценности перерастать… в свое собственное материальное содержание? Может ли это материальное содержание остаться бесформенным? Ответ, как мы уже видели, гласит: закон ценности сбрасывает свое греховное белье, закон трудовых затрат начинает щеголять голеньким; иными словами, содержание остается бесформенным. Мы, однако, до сих пор полагали, что развитие общественных форм кое-чем отличается от танца покрывал, в конце которого перед глазами зрителей остается голая красавица. Общественные законы, установленные марксизмом, ни в каком родстве не состоят с бедным Петером Шлемилем, потерявшим свою собственную тень.

Бесспорный факт, что общественные производственные отношения, подернутые при товарно-капиталистическом строе дымкой товарного фетишизма, становятся прозрачными в хозяйстве социалистическом. В этом смысле в марксистской литературе обычно говорится, что процесс дефетишизации производственных отношений, наступающий после крушения капитализма, постепенно обнажает производственные отношения людей от той фетишистской завесы, от той оболочки вещных отношений, за которой они скрыты при капитализме. Совершенно несомненно, что при переходе от капитализма к социализму совершается коренная ломка формы людских отношений: производственные отношения теряют свою фетишистскую оболочку, становятся прозрачными, в этом смысле «обнажаются». Но эта смена формы представляет собою результат коренной ломки содержания людских производственных отношений. Это отнюдь не означает, разумеется, что переход от капитализма к социализму приводит к «оголению» прежнего, старого материального содержания общественных отношений, теряющего свое фетишистское белье и выступающего голеньким перед глазами изумленной публики. Это не означает, стало быть, что фетишистический закон ценности перерастает в «закон трудовых затрат», под которым подразумевается не что иное, как неизменное материальное содержание закона ценности.