Закон улитки

Леха, несмотря на свое уже достаточно долгое беспрерывное пьянство, вопросы задавал конкретные и точные.

– Так просто, чтобы ты зажил нормально, как все.

– Не верю, брат! – Леха повернул голову к Виктору. – Чего тебе от меня надо? Выборы ведь уже прошли!

– Да ничего мне от тебя не надо! – Виктор стал раздражаться. – В долгу я перед тобой! Понял? Это же ты пингвину Мише работу нашел?

– Ты чего? – Леха оторопело уставился на приятеля. – Какая работа? Нашел что вспомнить! Я, кстати, и на его операцию деньги нашел!

– Ладно, извини! – Виктор тяжело вздохнул. – Как тебе это проще объяснить? Просто хочу тебе помочь, ты же нормальный мужик! У меня ведь, – и Виктор развел руками, – и друзей-то здесь не осталось!

– И у меня не осталось, – Леха пожал плечами. – Так что, будем дружить, в шахматы играть? – На лице его возникла саркастическая улыбка.

– Да пошел ты! Отмоем тебя, отгладим, и проваливай куда хочешь! Отвезу тебя обратно в твою берлогу!

Дальше ехали молча. Только водитель, пожилой лысый мужчина, в старом коротком пальтишке с каракулевым воротником, наблюдал время от времени в зеркало заднего вида за своим безногим пассажиром.

70

Дома не было никого, и Виктор первым делом стал наполнять ванну. Леха сидел на полу в коридоре и тупо смотрел на блюдечко с молоком.

– Ты что, променял Мишку на кошку? – спросил он.

– Посиди минутку, я вниз сбегаю, – сказал, проигнорировав его вопрос, Виктор.

Внизу еще оставалось вытащенное из багажника инвалидное кресло.

Потом, когда Виктор помог Лехе раздеться и забраться в ванну, пришла Соня.

– Я внизу у Тани играюсь, ты не волнуйся! – сказала и снова выбежала из квартиры.

Воду из ванны пришлось наполовину спустить – сидеть в воде Лехе было трудно, и он просто боялся захлебнуться.

Виктор вручил ему мочалку, мыло.

– Мойся, а я едой займусь!

Пока доставал из кухонного шкафа макароны, слышал плеск воды в ванной. И тут же ему вспомнилось, как такой же плеск доносился оттуда год назад, когда в холодной воде плескался пингвин Миша.

«Где он сейчас? – думал Виктор. – Там же, среди собак? Когда же Хачаев выполнит свое обещание?»

Вздохнул. Теперь и сам он, и Леха казались ему такими же пингвинами, как Миша. Беспомощными, ждущими чего-то. Кормежки, тепла? Тепла, конечно, пингвинам не надо. Да и время удачное – холодная зима. Сейчас Мише было бы легче…

До прихода Нины Виктор успел помочь Лехе вытереться, надеть его, Виктора, старый спортивный костюм, сесть в свое инвалидное кресло и не без труда заехать на нем в кухню.

Они уже ели макароны, когда появилась Нина.

– Это Леха, – представил приятеля Виктор. – Он пока у нас поживет.

Нина рассеянно кивнула, уставившись на гостя.

– А спать он где будет? – спросила она через минуту.

– Потом решим.

– Она тебе устроит! – прошептал Леха, когда Нина вышла.

– Это моя квартира, – негромко сказал Виктор. – Чай будешь?

– А водки не дашь?

– Не дам.

– Хрен с тобой, тогда чай. Только сахару побольше!

Леху уложили спать в гостиной на двух составленных «лицом к лицу» креслах. Соня освобождать свой диван для гостя отказалась. Но Леха оказался покладистым.

Утром Лехе показалось, что кто-то гладит его по лицу. Он приоткрыл глаза и увидел рядом кошку, свернувшуюся калачиком. Подул на нее. Она никак не отреагировала. Тогда он перевернул ее так, чтобы ее мордочка была напротив его лица.

– Я тебя сейчас напугаю! – прошептал он и дохнул на нее.

Кошка лениво отвернулась. Леха удивился. Приподнялся на локте. Посмотрел на спящую Соню. Вспомнил вчерашний день. Вспомнил кафе «Афган». Задумался. Потом, прислушиваясь к тишине, осторожно опустился на пол и на культяшках и руках, словно ребенок, который только учится двигаться, пробрался в коридор. Посмотрел на двери. На блюдечко с молоком. Страшно захотелось пить. Леха вздохнул, дотянулся до блюдечка и выпил кошкино молоко, которого и было-то чуть-чуть. После этого перебрался в кухню. Увидел под столом пишущую машинку со вставленным листом. Любопытство заставило прочитать напечатанный текст. Сразу возникло ощущение, будто он на похоронах. Только не на тех, которые охранял, а на настоящих, когда хоронят близких. И вопрос «Что теперь?» застрял в его голове. Задумался о Викторе. Понял, что ему действительно плохо и одиноко. Даже захотелось как-то ему помочь. Но как? И тут же захотелось выпить. Выпить водки. Леха обвел взглядом кухню. Подполз к холодильнику. Заглянул в него. Там водки не было.

71

Первые пару дней Леха вживался в новую обстановку. Вживался с трудом. Только Сонина непосредственность отвлекала его и даже немного развлекала. Сперва она поинтересовалась, каким трамваем Лехе отрезало ноги. Он на ходу соврал, что это был трамвай номер двенадцать и вела его слепая женщина, поэтому и не увидела его. А Соня все не унималась. Ее интересовало, как болят отрезанные ноги. «Обычно долго болят, – ответил улыбаясь Леха. – Но у меня быстро перестали».

– Ты знаешь, – заявила девочка после многозначительной паузы. – Из тебя хороший муж выйдет!

– Почему?

– А ты будешь все время дома сидеть, шляться нигде не будешь, уезжать не будешь! У тебя дети есть?

– Нет.