Закон успеха

Конечно, ответ всякий раз возвращал меня к значку «Ры­царей Колумба». Но это был не настоящий ответ, и потому он меня не удовлетворял.

Тогда я начал исследовательскую работу в области рели­гии. Начал изучать католицизм и протестантизм, пока не проследил их развитие до самого начала; должен признаться, что эта процедура дала мне лучшее понимание проблем жиз­ни, чем другие источники. Прежде всего я понял, что като­лицизм и протестантизм различаются больше по форме,чем по сути,ведь источнику них один и тот же — христианство.

Но это не все мое открытие и даже не самая важная его часть: по необходимости мои исследования развивались в разных направлениях, сознание мое расширялось и развер­тывалось с такой тревожащей скоростью, что я обнаружил практическую необходимость стереть из памяти, как с гри­фельной доски, многое из того, что я считал накопленными знаниями, забыть то, что прежде казалось мне истинным.

Обдумайте смысл того, что я сказал!

Представьте себе: вы случайно обнаруживаете, что большая часть вашей жизненной философии основана на предрассуд­ках и предубеждениях, и вам приходится признать, что вы вовсе не зрелый ученый, а всего лишь начинающий студент.

Именно в таком положении я оказался по отношению ко многому, что считал разумными основами жизни; но из всех открытий, к которым привели эти исследования, нет более важного, чем положение о физической и социальнойнаслед­ственности, ибо именно это открытие обнаружило причину моих действий, когда в описанном случае я отвернулся от человека, которого не знал.

Это открытие показало, как я приобрел свои взгляды на религию, политику, экономику и многие другие не менее важные вещи, и я одновременно и сожалею и радуюсь, об­ наружив, что большая часть этих взглядов не опирается даже на разумные гипотезы, не говоря уже о доказанных фактах.

И тогда я вспомнил разговор между покойным сенато­ром Робертом Л. Тейлором и мной; мы говорили о полити­ке. Разговор был дружеским, поскольку у нас были одина­ковые политические взгляды, но сенатор задал мне вопрос, который я потом долго не мог ему простить.

—  Я вижу, вы убежденный демократ, — сказал он. — Интересно, почему вы им стали?

Я на несколько секунд задумался, потом ответил:

—  Конечно, я демократ, потому что мой отец был демок­ратом!

С широкой улыбкой на лице сенатор пригвоздил меня своим ответом:

—  Так я и думал! Каково бы вам было, если бы ваш отец был конокрадом?

Много лет спустя я понял истинный смысл шутки сена­тора Тейлора. Слишком часто наши мнения основаны толь­ко на том, что так же считают другие.

Чтобы вы могли получить представление о долговремен­ных последствиях одного из важнейших принципов, обна­ружившихся в случае, о котором я рассказал,

чтобы вы могли узнать, когда и как приобрели основы своей жизненной философии,

чтобы вы могли проследить свои предрассудки и преду­беждения до источника их происхождения,

чтобы вы могли, подобно мне, обнаружить, что вы явля­етесь результатом воспитания, которое получили до пятнад­цати лет,

я приведу выдержки из плана, представленного мной в Американский комитет мира Эдварда Бока и посвященного полному устранению войны.

КАК УНИЧТОЖИТЬ ВОЙНУ

Наши религиозные, политические, эконо­мические, философские и прочие взгляды, включая отно­шение к войне, полностью являются результатом воздей­ствия окружения и воспитания в раннем возрасте.

Католик становится католиком, потому что так его вос­питали, а протестант протестантом по той же самой причи­не; но сказано недостаточно сильно. На самом деле католик есть католик, а протестант — протестант, потому что он не может быть никем иным. За немногими исключениями ре­лигиозные взгляды человека являются следствием того вос­питания, которое он получил в возрасте от четырех до че­тырнадцати лет, когда религия была навязана ему родителя­ми или теми, кто контролировал его воспитание.

Известный религиозный деятель показал, как глубоко он понимает принцип социальной наследственности, когда сказал: «Дайте мне контроль над ребенком до двенадцати лет, а потом можете учить его любой религии, потому что я настолько глубоко вложу в него мою религию, что никакая сила на земле не сможет уничтожить сделанное мной».

Самые главные, основные верования человека — те, ко­торые были ему навязаны или которые он получил по соб­ственной воле в эмоциональном состоянии, когда его мозг наиболее восприимчив. В таком состоянии за час службы и религиозного бдения проповедник внушает религиозные идеи глубже и прочнее, чем он смог бы сделать за годы обучения в нормальных условиях, когда мозг находится не в эмоцио­нально возбужденном состоянии.