Закон вне закона

- Два мешка. В один бы не влез, мужик был крупный, широкий. Мешки вдоль распороты и увязаны. Узлы, бечевки - самые обычные, ничего характерного.

- Штампы на мешках сохранились?

- Да, из двух один получится.

- Постарайтесь, чтоб два все-таки установить.

- Понял. Одна партия могла быть.

- Да, и сразу оперов на рынок и в магазины. На оптовые склады. Ранее судимых тоже пошерстить, если уж заточка. - Волгин повернулся к эксперту. Давность примерно скажете?

- По первому впечатлению - семь-десять дней.

- Хорошо, работайте. Как только что, так сразу мне.

- Товарищ начальник, - дежурный даже вытянулся, когда Волгин вошел в здание. - Еще одно заявление. На розыск.

- Дайте посмотреть.

Гражданин Тихоня Владислав Вячеславович, сорока лет. Не появляется дома и на работе девятый день. Заявитель - Тихоня Анна Андреевна, супруга пропавшего без вести.

- Это вы? - Волгин повернулся к сидевшей на диванчике женщине.

Она кивнула и встала.

- А почему только сейчас заявляете?

- Все ждала, - она перебирала пальцами ручку пластикового пакета, - он и раньше исчезал. Но ненадолго. Два-три дня отгуляет- и домой. Отдыхать. Полюбовницу завел.

- А к ней вы не обращались?

- Так не знаю ее. Ни имени, ни звания. Живет где-то у реки.

Волгин и дежурный переглянулись.

Волгин снова взглянул на заявление: худощавого телосложения, особые приметы - на груди две родинки рядом, почти слившиеся. Вздохнул. Еще один мешок искать?

Вернулась опергруппа. Ничего нового не принесла.

Позвонил из морга эксперт. Тоже не порадовал.

Стали поступать доклады от оперов и участковых, которые опрашивали жильцов старых новостроек, ближайших к реке. Ни зернышка.

Хлопчик устало взбирался на пятый этаж очередного подъезда очередного дома. Отдышался, позвонил в квартиру 20. Не открыли. Нажал кнопку 19-й. Тоже никого. Отметил в блокноте.

В 18-й чья-то нетвердая рука долго шарила по двери. Нащупала замок. Дверь распахнулась. На пороге - женщина в халате, лохматая, пьяная. Развела в восторге руками:

- Кавалер! Мужчинка! Прошу! - отодвинулась, пропуская Хлопчика в квартиру.

- Как поживаете? - спросил, осматривая запущенную комнату. - Какие жалобы? Я ваш участковый.

- Грустно, - женщина упала на стул. - В одиночестве. Одна осталась, никого уже больше нет. - Потянулась за бутылкой, едва не опрокинула, но все-таки ухитрилась наполнить стакан.- Мужчинка, выпейте со мной.

- Что за повод? День рождения?

Женщина кивнула, уронив голову на грудь. Покачала непослуш ным пальцем.

- Совсем наоборот. Поминки, - кивнула снова, но в сторону, продолжив движение всем телом, едва не упала со стула.

Хлопчик глянул: на комоде - мужская фотография, возле нее - одинокая гвоздичка.

Понял, что сейчас делать здесь нечего, попрощался, пошел к выходу.

- Эх, мужчинка! - донеслось вслед. И стук об стол донышком опорожненного стакана.

Хлопчик прикрыл за собой дверь в комнату и увидел на ней настенный календарь. Машинально отметил, что два числа в соседних месяцах жирно обведены фломастером. Одно число сегодняшнее.

Хлопчик добрел до Горотдела самым последним. В голове гудели тысячи дневных разговоров. В общем-то бесполезных и потому - особо утомительных. Правда, что-то одно застряло, незаметной такой занозой. Которую, если не коснешься, не чувствуешь. А если зацепишь - остро кольнет.

Сидя у Волгина на оперативном совещании, он все пытался эту занозу нащупать и выдернуть.

"Розка-то? А кто ее знает, чего она пьет? Она всегда пьет. То одна, то с полюбовником. Да что-то его давно не видать. Может, муж его пуганул? Какой муж? Первый? А хрен их кто считал. Можа, и третий. Приезжал к ней, повидаться. Когда? Да с неделю назад. Где с неделю? Девять дней".

Ага, что-то есть, нащупал, тяни, Хлопчик, тяни.

"Где работает? А не поймешь. Вроде и нигде. Одно время на рынке пробовала, сахар продавала, мешками. Прогнали ее. Сейчас в подъездах убирает".

Теперь бы второе число припомнить в календаре, обведенное черным траурным кружком. Не на месяц ли оно от первого отстоит?..

- А вы что скажете, участковый Хлопчик? - разбудил его голос Волгина.

Хлопчик встал, похлопал сонными глазами.

- Думаю, завтра можно обыск у одной гражданки провести.

- Что за гражданка?

Хлопчик раскрыл мятый блокнот, быстро нашел нужную запись.

- Гражданка Пупкова. Зовется Розалией. А по паспорту еще веселее: Резеда Ивановна. Одно время торговала на рынке сахаром в синтетических мешках. Злоупотребляет спиртными напитками. Девять дней назад у нее гостил ее прежний муж. С того времени ни мужа, ни любовника соседи не видели...

- Это все?

- Сегодня гражданка Пупкова справляла поминки. Девятый день. А в календаре еще и сороковой день у нее отмечен. В то же время соседи утверждают, что никто из ее родни девять дней назад не умирал. Да у нее и родни-то нет.

И Хлопчик, запахнув блокнот, устало плюхнулся на место.

Резеда-Розалия, когда за ней приехали, находилась в тяжелом состоянии. Допрашивать ее было бесполезно - на все вопросы она с готовностью тяжело кивала головой, едва не падая вслед за этим кивком со стула.