Закон выживших

– Раньше ты был менее впечатлительным, – заметил Максим. – Что делать, наука требует жертв. Сейчас в стенах моего научного комплекса страдают единицы, но зато потом миллионы людей смогут позволить себе улучшения, о которых они даже мечтать не могли! Свободно плавать в глубинах океана, летать без помощи механизмов, подобно птицам, мгновенно изучать иностранные языки – да что языки? За один короткий сеанс получать разом все знания человечества! Наш мозг способен вмещать невообразимое количество информации, а мы пользуемся лишь жалкой его частью…

– Фашисты примерно так же рассуждали, когда проводили свои исследования на заключенных концлагерей, – сказал Богдан.

Улыбка сползла с лица Максима.

– Вот только не надо мне мораль читать, – произнес он голосом, из которого моментально испарились все нотки показного дружелюбия. – Люди ежедневно убивают тысячи животных ради еды, вырубают леса, отравляют природу технологическими отходами. И никто не вспоминает о загубленных жизнях. Но сто́ит только над одним из них провести научный эксперимент, как сразу поднимается морализаторский вой – как же, на представителя вершины пищевой цепочки посмели посягнуть.

– У каждого убийцы есть свое оправдание, – сказал Богдан. – Один мир зачищал от тех, кто, по его мнению, не достоин жить, второму просто нужны были деньги, третий научный эксперимент проводил ради блага всего человечества. И сколько бы слов ни было сейчас сказано, всё равно ты садист и убийца.

– Пусть так, – пожал громадными плечами Максим. – Мне всё равно, что обо мне думают другие. У меня никогда не было желания бесцельно убить кого-то. Поверь, я буду только счастлив, если после сегодняшнего эксперимента ты останешься в живых.

Аллея автоклавов с ужасным содержимым внутри наконец закончилась, и Богдан перешагнул порог зала, на первый взгляд напоминающего огромную операционную. Вдоль стен также было расставлено множество приборов, но центральное место в помещении занимал самый обычный хирургический стол. А еще здесь чувствовался едва уловимый сладковатый запах крови.

Максим тоже его учуял – и поморщился.

– Опять операционную плохо простерилизовали. Хотя сегодня это не столь важно. Резать тебя, друг мой, никто не будет. Но не могу обещать, что всё пройдет безболезненно. Скорее, сильно наоборот.

В зал вошли еще несколько человек в белых халатах. Максим сразу же стал по-деловому сосредоточен.

– Так, коллеги. Сегодня у нас решающий день. Приготовьте всех оставшихся выживших и, разумеется, тех двоих, что были захвачены сегодня. Если пациент погибнет во время сеанса, сразу же начинаем работать с остальными по очереди. До победы… либо до тех пор, пока биоматериал не закончится. Всем всё понятно?

– Так точно, Хозяин, – хором ответили вошедшие.

– Ну, что ж, приступаем, – потер руки Максим. – Так. Первого пациента фиксируем как обычно, остальных ввозим в операционную и держим наготове. В случае смерти первого придется действовать быстро. Ридер прогрет?

– Так точно!

– Отлично. Значит, начнем.

Богдана развязали под прицелом двух автоматов и заставили лечь на хирургический стол. Впрочем, сталкер не особо сопротивлялся. Он наблюдал за Максимом, который подошел к большому сейфу в углу операционной, приложил глаз к окошечку в бронированной дверце и, когда та отворилась, вытащил оттуда нечто, похожее на черную противопехотную гранату.

– Как тебе? – улыбнулся Максим, обращаясь к Богдану, которого автоматчики уже привязывали к столу. – Уникальная вещь. Результат попытки синтеза сто двадцать шестого элемента таблицы Менделеева, предпринятой французскими учёными из Института ядерной физики Орсэ в тысяча девятьсот семьдесят первом году. Для всего мира было объявлено, что эксперимент не удался. Но миру и не обязательно знать некоторые вещи. Например, про то, что есть теоретическая возможность мгновенной передачи огромных объемов информации напрямую в человеческий мозг. Которую мы пытаемся осуществить практически. К сожалению, пока неудачно. Но надеюсь, что сегодняшний день изменит всё.

Повернув голову, Богдан видел, как Максим подошел к огромной приборной панели, занимавшей всю стену, и бережно вложил «гранату» в выдвинувшееся из нее круглое гнездо, которое немедленно уехало обратно в недра электронного гиганта.

– На этой матрице записаны все знания человечества на данный момент времени, – с некоторой грустью в голосе произнес Максим. – Надеюсь, что записаны. По крайней мере, об этом сообщают наши приборы. И, согласно их данным, запись этой информации возможна на человеческий мозг как на видеокассету. Но, к сожалению, все подопытные, кому мы пытались передать ее, погибали – кто от обширного инсульта, а у кого просто мозговое вещество распадалось, превращаясь в жидкую массу. Так что, Богдан, на тебя вся надежда. Если эксперимент пройдет удачно, и ты останешься в живых, и твои друзья. Если же нет, то они следующими лягут на этот стол. Приступаем.

– И зачем ты мне это всё сейчас рассказал? – поинтересовался Богдан. – Тоже в рамках потребности пообщаться с новым собеседником?