Закон выживших

– Красиво, – прохрипел Степан. – И быстро. Мучиться не придется.

Но Богдан не разделял пессимистического настроения своего случайного собеседника. Он видел, что волна хоть и продолжала свой стремительный бег, но при этом так же стремительно теряла в высоте – как теряет ее огромный девятый вал, что взметнулся вверх, ударил по берегу и растекся по песку широкой пенящейся полосой… которая всё-таки догнала грузовик.

Но перехлестнуть через задний борт силы у нее уже не хватило.

Она нырнула под днище машины, и Богдан услышал рассерженное шипение, словно лазурная энергия побеспокоила тысячу ядовитых кобр, притаившихся под кузовом.

Двигатель взвыл – и захлебнулся, будто утопленник, бросивший в бездушное небо свой последний предсмертный вопль…

И наступила тишина. Которую, наверно, не случайно зовут мертвой.

Богдан смотрел, как раскинувшееся по Зоне бескрайнее море лазурной энергии медленно впитывается в почву, в корни деревьев, в асфальт, словно тот был сделан из пористого картона. Прошло несколько мгновений, и нежная синева, разлившаяся от края до края горизонта, исчезла, будто ее никогда и не существовало.

– Что это было? – раздался из кабины растерянный голос Протона.

Богдан молчал.

Он знал, что это было, но говорить об этом не хотелось.

– Они ведь все погибли…

Это уже был голос Анны, в котором отсутствовали вопросительные интонации. Девушка просто озвучила вслух очевидное.

– Точно, – сказал Богдан. – Они все погибли.

– И это сделал ты.

Голос Анны был холодным, как пустой магазин винтовки, который Богдан сейчас неторопливо менял на полный.

– Да, – отозвался сталкер. – Это сделал я.

Больше девушка не сказала ничего – да ничего и не требовалось. Всё и так было ясно. Теперь она наверняка считает его убийцей, который уничтожил целый город вместе с правыми и виноватыми. И бесполезно объяснять ей, что не было там правых – лишь уроды и те, кого они превратили в чудовищ, мечтающих о смерти. Хотя, может, это было и не так. Может, Надежда ошибалась и в Припяти-два оставались вполне себе хорошие, честные и порядочные люди, которых теперь нет в живых. Однако сейчас поздно сожалеть о чем-либо. Просто враги мертвы, а они пока еще живы. Такие дела.

Богдан выпрыгнул из кузова, заглянул под машину, посветил трофейным фонариком, который обнаружился в одном из подсумков.

Шин у грузовика больше не было. Он криво стоял на оплавленных остатках дисков, того и гляди на бок завалится.

– Выходим, – скомандовал Богдан, оглядываясь по сторонам.

Места вокруг были знакомые.

Справа и слева раскинулась небольшая роща уродливых, кривых деревьев, покрытых неестественно-рыжей листвой, а вдали виднелись крыши Андреевки, той самой деревни, от которой до кордона рукой подать…

Внезапно спасенная девушка, попытавшись вылезти из машины, застонала и едва не вывалилась из кузова – Богдан чудом успел подхватить ее на руки. Повязка на ноге у нее сильно набухла кровью.

– Растрясло ее, – подойдя, сказал Протон. – Перевязать бы надо. И отдохнуть маленько, а то у меня после всего и руки, и ноги дрожат.

Предложение было обоснованным, второй спасенный тоже выглядел не лучшим образом, под весом своего автомата гнулся. Да и перекусить не помешало бы перед штурмом кордона. И обдумать было надо, как тот кордон, собственно, штурмовать, когда его охране было дано задание уничтожить ученых.

Изрядно поредевшая группа отошла от грузовика и разместилась в роще мутировавших деревьев. Ночь уже полностью вступила в свои права, но звездное небо, раскинувшееся над головой, давало вполне достаточную подсветку для того, чтобы не влезть ногой в яму или в очевидную аномалию. Плюс луна выглянула из-за туч. Нечастое явление в Зоне, которую ночное светило, похоже, недолюбливает, крайне редко одаривая ее своими холодными лучами.

Анна занялась перевязкой девушки, Степан буквально рухнул неподалеку, прислонясь спиной к дереву, а Богдан с Надеждой уселись рядом. Сталкер отстегнул с пояса подсумок, достал трофейные бутерброды, разделил их на всех поровну.

– Анна, как закончите, присоединяйтесь, – сказал он. И поискал глазами Протона, который вдруг пропал из поля его зрения…

Впрочем, ученый быстро в него вернулся.

С автоматом наперевес, направленным Богдану в голову.

– Не понял, – нахмурился сталкер. – Это что, шутка? Если да, то неудачная.

– Шутки кончились, сталкер, – жёстко произнес Протон. – Отдай мне накопитель, и никто не пострадает.

– Что отдать? – не понял Богдан.

– Не испытывай мое терпение, – сказал ученый, при этом его лицо неприятно скривилось. – Ту штуку, что ты вытащил из приборной панели после того, как встал с операционного стола в лаборатории.

– Ее у меня нет, – пожал плечами сталкер. – Она рассыпалась у меня в руках.

Ствол автомата, который держал Протон, сместился в сторону. Раздался одиночный выстрел. На шею Богдана брызнули горячие капли из развороченной пулей головы Степана.

– Ты, кажется, не понял, сталкер, что я не шучу, – стальным голосом проговорил Протон.