Закон Жизни (СИ)

— Вам придётся остаться тут. Или в любом другом месте. Мы не берём с собой никого, это дело только нас и нашего рода. Так что, говори, человек, что мы можем сделать для тебя и для твоей женщины, пока ещё не уплыли.

— А вы вернётесь?

— Не знаем. Ничего не знаем, человек. Если всё будет хорошо… Когда-нибудь, тебя найдёт кто-то из наших. И скажет, куда идти, чтобы увидеть нас. А если нет… Тогда, надеюсь, будешь вспоминать иногда род Огненной Бороды, и тех, кто признал тебя своим другом.

— Я же, как никак, уже давно с вами. Мог бы помочь чем…

— Знаю. Прекрасно знаю. Но — нет, не нужно.

— Ну, как хотите. А насчёт того, что вы можете сделать… Пишите письма, хотя бы. Или ещё каким образом сообщайте о себе. Это, наверное, единственное, что нам действительно от вас нужно.

— Я подумаю. Деньги, ещё что-то?

— Ну, мы тут вроде почти договорились с хозяином «Южной Гавани», он обещал работу и жильё…

— О, а это прекрасная новость! Дир славный малый, надеюсь, у вас с ним всё будет хорошо. Но на первое время средства вам всё равно нужны… — Тюрин вытащил из-за пазухи тощий мешочек и высыпал на ладонь несколько монет из него. — Вот, тут не так много. Мы тоже хорошо поиздержались. Но на первое время должно хватить. Потом вернёшь, если будет с чего… И кому.

Прощание с гномами вышло эмоциональным и долгим. Я ещё несколько раз пытался предложить составить им компанию, но они наотрез отказывались. В конце концов, решил бросить это неблагодарное занятие. Переубедить гнома — всё равно, что пытаться сдвинуть скалу.

Проводив взглядом отходящую баржу, мы вернулись к «Гавани». Валерия сразу же отправилась обустраивать и прибирать наше гнёздышко, а я разыскал Дира, узнать подробнее про свои обязанности и обсудить пару пришедших в голову идей…

Глава 56

День отплытия гномов, да и все последующие, оказались забиты под завязку всевозможными делами и хлопотами. Разговор с владельцем «Южной Гавани» вышел плодотворным, он обрадовался моему положительному ответу на своё предложение и с интересом выслушал все предложения, со многим согласившись и одобрив, правда под мою ответственность и в свободное от основной работы время.

После того, как мы утрясли все вопросы и ударили по рукам, пришло время официального оформления и легализации меня как помощника владельца «Гавани». Потребовался документ, и я достал свою бирку. Увидев её, Дир очень удивился тому, что я, оказывается, мог заниматься кузнечным делом и по своей воле ушёл оттуда. Пришлось признаваться, что научиться этому ремеслу так толком и не получилось, и уже, видимо, никогда не получится — больно велики очереди на ученичество и взносы мастерам, да и душа не лежит. Гномы могли бы в этом помочь, но они уехали.

Так я получил новую бирку, взамен выданной когда-то Гуртом — но её тоже сохранил, на всякий случай и как память. «Мой слуга», будучи юридически существом бесправным и полностью мне принадлежащим, автоматически тоже стал официальным помощником. Раскрывать всю правду о Валерии нашему нанимателю я так и не стал, честно признался только в том, что она девушка, и под пацана одевается исключительно, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Когда это выяснилось, кажется, у Дира сильно отлегло — до этого он не понимал, как я так спокойно отношусь к факту, что нам с Валерией придётся ночевать в одном помещении, и, видимо, едва не отнёс меня к «этим». Но теперь, всё объяснилось в лучшем виде, и я удостоился понимающей улыбки — как пацан, Валерия всё-таки не очень, больно смазлива, но вот если представить, что это девушка… Всё сразу вставало на свои места. Или просто — вставало.

На этом все вопросы между нами оказались благополучно разрешены, и только мы закончили с оформлением — начались трудовые будни. Сразу, не завтра, не через день, не через неделю.

Дир взялся за нас очень плотно. Пребывая в меланхолии, он сильно запустил свои дела, и теперь горел желанием наверстать и исправить всё. Делать это, кроме нас, было просто некому: старые работники разбежались, не желая делить с нанимателем его горе и проблемы, а денег для найма новых не было.

Оставалось только мысленно благодарить Тюрина за предусмотрительность, оставленные им средства оказались как нельзя кстати. Всё то немногое, что приносило заведение, шло или на закупку продуктов и прочих «расходников», или на выплаты по счетам — Дир задолжал градоуправлению и ещё каким-то непонятным для меня конторам. Чистой прибыли у нас фактически не было, и за счастье считались такие дни, когда выходило не уйти в минус.

Владелец «Гавани» обещал возместить всё с лихвой, как только дела наладятся, но эти благостные времена маячили где-то впереди и всё никак не наступали. Несколько монет, оставленные гномом, позволили отложить кое-что для моих задумок и минимально обустроить быт, не голодать и не чувствовать себя нищими. Многого мы себе позволить не могли: новая одежда, посуда, всякие штуки для дома — всё это откладывалось до поры на то самое счастливое будущее. И мы старались приблизить его всеми силами, работая от зари и до зари.