Законник

— Принимаю на себя ответственность за вашу жизнь и вашу честь… — не изменившись в лице, повторил Утерс-младший. Потом сделал небольшую паузу и добавил: — А ещё я прошу простить меня за вспыльчивость и… недоверие…

Я проглотила подступивший к горлу комок, облизнула пересохшие губы и зачем-то уточнила:

— Граф! Вы… только что дали мне клятву Жизни! Но зачем?

— Ради спасения моей семьи вы отказались от будущего. Я вам его и возвращаю…

Вспомнив тёмные и холодные коридоры королевской тюрьмы, лица мэтра Джиэро, Гноя и Валии Детоубийцы, я криво усмехнулась:

— Единственное будущее, которое у меня было, — это Кошмар. Так что, сбежав из Свейрена, я потеряла немногое…

— Возражения не принимаются… — перебила меня графиня Камилла. А потом улыбнулась. Так искренне, что у меня оборвалось сердце: — Всё, Илзе! Теперь этот дом — твой…

Глава 32 Аурон Утерс, граф Вэлш

— Всё, Илзе! Теперь этот дом — твой…

Принцесса благодарно посмотрела на маму! Снова не удивившись тому, что к ней только что обратились на «ты»! Потом повернулась ко мне, встала и присела в реверансе:

— Аурон Утерс, граф Вэлш! Я, Илзе Рендарр, вверяю вам свою жизнь и…

— …и всё остальное! — донеслось из-за портьеры.

Принцесса вздрогнула и густо покраснела.

А Айлинка, не удовлетворившись произведённым эффектом, отодвинула в сторону тяжёлую складку и ехидно посмотрела на меня:

— Молодец, Ронни! Будь я на твоём месте, предложила бы её высочеству то же самое. Если бы, конечно, вспомнила о существовании этой клятвы…

— Айлинка!!! — грозно сдвинув брови, прошипела мама. — Ты что тут делаешь?

— Радуюсь выбору брата! Принцесса Илзе — настоящая красавица! Не то что эта клуша Шарлин де Бейль…

— Ваше высочество! Прошу прощения за неподобающее поведение моей дочери… — начала было мама. Но закончить не успела: Айлинка упёрла в бока кулачки и возмущённо фыркнула:

— Выходку? Ничего себе! Брат у меня один-единственный! И позволять ему жениться на ком попало я не собираюсь…

Мама грозно сдвинула брови, набрала в грудь воздуха и зарычала:

— Айлинка! Ты что себе позволяешь?!

Сестричка ничуть не испугалась. Видимо, как и я, разглядев в её глазах что-то вроде понимания:

— Мама, я тут из чувства долга! Любимый брат… Ну забочусь я о нём, понимаешь?!

Тем временем принцесса Илзе успела прийти в себя:

— А я, значит, не «кто попало»?

— Неа! Вы мне нравитесь! Даже очень…

— Айлинка! Марш к себе! Я с тобой потом поговорю… — хлопнув ладонью по подлокотнику, рыкнула мама. — Слышишь?

Сестричка посмотрела на меня с такой искренней надеждой, что мне стало слегка не по себе. Однако возражать маме я не стал. И просто пожал плечами.

Поняв намёк, Айлинка вздохнула, прикусила губу и медленно-медленно пошла к дверям.

— Спасибо… — чуть запоздало поблагодарила её Илзе Рендарр. И снова покраснела. Но уже не так густо, как в первый раз…

— Пожалуйста! — хихикнула несносная девчонка. Потом остановилась, хитро посмотрела на меня и изрекла: — А ты — точно Законник! Самый настоящий…

Я растерянно посмотрел на Кузнечика и, увидев в его глазах отражение Айлинкиной улыбки, вдруг сообразил, что данную мною клятву Жизни действительно можно расценить как недвусмысленный намёк. Намёк на то, что я испытываю к её высочеству совершенно определённые чувства!

— Клятву Крови может дать только глава рода, а отец сейчас в Арнорде… — начал было я. Но моя робкая попытка оправдаться не удалась: её заглушил дикий хохот.

Рассмеялись все — и мама, и принцесса Илзе, и Айлинка. Последняя хохотала так, что даже вцепилась в ручку двери. Чтобы не упасть. Да что Айлинка — улыбался даже Кузнечик!

Возмущённо сжав кулаки, я зарычал:

— И потом, перекладывать свою ответственность на плечи отца я не собираюсь! Иарус Рендарр отправил сюда убийц только потому, что счёл оскорблением похищение своей дочери! А похитил её я, а не папа!

Это объяснение вызвало ещё один приступ хохота. Правда, чуть менее громкий: моя сестричка угрюмо промолчала. Правда, хватило её ненадолго: минуты через полторы, посмотрев на меня, как на юродивого, она демонстративно постучала себя по голове:

— Ты что, Ронни! Какая клятва Крови? Если её высочество войдёт в род на таких условиях, то станет считаться нашей сестрой! А значит, ты никогда не сможешь на ней жениться!

— А сейчас — сможешь… — утерев выступившие слёзы, поддакнул ей Кузнечик.

Я невольно посмотрел на принцессу Илзе.

Поймав мой взгляд, её высочество захлопала ресницами и сокрушённо вздохнула:

— Прямо сейчас я не готова… Но вот эдак часа через полтора…

…Через полтора часа я лежал лицом вниз в мастерской Брюзги, истыканный иглами с головы до ног, и внимательно вслушивался в недовольное бурчание ползающего по полу семейного лекаря.

Нет, меня не интересовало, как Вельса угораздило смахнуть на пол кристаллы Туманного Рассвета. И «куда закатился последний» — тоже. Моё любопытство было вызвано более прозаической причиной: перед тем как смахнуть со стола металлический поднос с подготовленными для очередной инициации инструментами, Брюзга обронил одну очень интересную фразу: