Законник

Граф Ратский медленно выпрямляется, задумчиво смотрит на меня и… кивает:

— Проводи барона к нам…

…Приветственный поклон барона Ларэ идеален. Придраться к углу наклона его головы, положению корпуса, рук и выражению лица не сможет самый ярый поборник традиций. И так же идеально его приветствие.

Граф Ратский прерывает допрос, так же учтиво здоровается и предлагает послу занять любое удобное ему место.

Де Ларэ благодарит, оглядывает пыточную и прогулочным шагом идет к ближайшему креслу.

Я готов его убить. За его медлительность. Граф Ратский, наверное, тоже. Впрочем, лицо начальника Тайной канцелярии остается абсолютно бесстрастным. Несколько секунд ожидания — и до меня доносится очередной вопрос:

— Скажи, у королевы Галиэнны есть ямочка на подбородке?

…Барон Ларэ усаживается в кресло, опускает руки на подлокотники и откидывается на спинку. Я кидаю взгляд на перстни, украшающие пальцы его левой руки, перевожу взгляд на правую — и облегченно прикрываю глаза: Пайк — уже тут. А посыльный будет через пять минут! Значит, пора начинать… Или… Нет: сначала вглядеться в писца!

…Молод — года на четыре старше меня. Широкоплеч. Серый балахон не скрывает ни толщины шеи, ни ширины плеч… Записывает… Но явно меньше, чем говорит Глант… Думает? Хм… «Пес»? Быть может… Телохранитель Ратского? Вряд ли: хватило бы одного Зейна…

А это что за полоска под капюшоном? Шрам? Над левой бровью? О-о-о! А вот и ямочка на левой щеке… Что ж, ясно… Вот теперь — действительно пора…

Не особо скрываясь, смотрю на мерную свечу, подаю Воско и Нодру общевойсковой знак «внимание» и, краем глаза поймав движение сотника Зейна, начинаю демонстративно постукивать пальцами по подлокотнику…

Начальник Тайной канцелярии прерывается на полуслове и поворачивается ко мне:

— Вы хотите что-то сказать, ваша светлость?

Киваю:

— Считаю, что со своей стороны я сделал все, что мог: оба так называемых убийцы и вспомнили все подробности, и заговорили… Поэтому, раз необходимости в нашем присутствии уже нет, я возвращаюсь в Элирею…

Взгляд графа леденеет. Плечи слегка напрягаются… И до меня доносится его сокрушенный вздох:

— Ваша светлость, я настоятельно прошу вас повременить с отъездом — у меня остались кое-какие сомнения в том, что эти люди говорят правду…

Кривлю губы в презрительной гримасе:

— Жаль… Жаль, что вы не удержались от соблазна…

Начальник Тайной канцелярии картинно приподнимает бровь и недоумевающе смотрит на меня:

— Что вы имеете в виду?

Пожимаю плечами:

— Вы считаете, что жизни тысяч ваших подданных — достаточная цена за возможность наложить лапу на это оружие? Или решили, что я настолько беззащитен, что не сумею позаботиться о своей пленнице?

На виске графа начинает биться жилка, а лицо чернеет от дурной крови:

— Ваша светлость, вы забываетесь!

В коридоре наконец раздаются торопливые шаги. Встаю. Делаю пару шагов «абы куда»… и прикрываю Илзе от правого арбалетчика. Одновременно отрицательно киваю напрягшемуся сотнику Зейну и, для пущей убедительности, повожу плечами, демонстрируя рукояти мечей:

— Не стоит…

«Пес» переводит взгляд на начальство…

Скрип петель…

— Граф Дартэн! Будьте так любезны, вчитайтесь в то сообщение, которое вам принесли…

Сотник срывается с места, выхватывает из рук посыльного свиток и передает его графу Дартэну…

— Ваша светлость! Срочный пакет от его величества короля Бадинета Рединсгейра… — с запозданием слышится от двери…

…Краем глаза ловлю слишком спокойное выражение лица писца, усмехаюсь… и сигналю Воско: «этот — твой»…

Игла — кивает. И смещается ближе к цели…

— Все! Хватит! — поняв смысл этого движения, рычит «писец». Потом вскакивает с табурета и, сорвав с головы клобук, изо всех сил швыряет его в графа Ратского: — Дартэн! Скажи, тебе не надоело? Интриги, интриги, интриги!!!

Начальник Тайной канцелярии пожимает плечами, косится на меня и, увидев мою улыбку, сжимает кулаки:

— Я должен думать о благе государства, ваше высочество! У нас много врагов, и…

— Так и борись с врагами! — срывается на крик наследник престола. — А не с друзьями, которых и так мало!!!

Граф Ратский кривит губы и, сделав шаг вперед, протягивает принцу свиток:

— Ваше высочество! Вот пример поступка «настоящих друзей». Оцените…

Принц пробегает взглядом текст, хмурится и поворачивается ко мне:

— Граф Аурон! Как вы это объясните?

Склоняю голову. Выпрямляюсь. И пожимаю плечами:

— Это намек. Его светлости графу Дартэну Ратскому…

— Сюрко цветов вашего рода, появившееся на ложе моего отца, — это намек? — ошарашенно переспрашивает принц Гаррид. — На что?

— Если бы мы хотели убить его величество короля Бадинета… или вас, то сделали бы это без всяких личин. Однако граф Ратский предпочел про это забыть. Посчитав, что ради человека, способного их создавать, стоит рискнуть нашим к вам отношением. Кроме того, он упорно отказывается понять, что мы УЖЕ пользуемся оружием, которое он так мечтает заполучить…

М-да. Судя по выражению лица принца Гаррида — он больше воин, чем политик.

— Боюсь, не уловил нюансов…