Законный брак

Это подводит нас еще к одной теме, которая беспокоит меня в наследии законов о браке. Речь идет о расизме, встречающемся в этих законах сплошь и рядом, даже в недавней американской истории. Одна из наиболее зловещих личностей в истории брака в США – человек по имени Пол Попено, фермер, выращивавший авокадо в Калифорнии. В 1930 году он открыл в Лос-Анджелесе клинику евгеники и назвал ее «Фонд по улучшению человечества». Вдохновленный попытками культивировать улучшенные авокадо, он посвятил работу в клинике культивации «улучшенных» (то есть более белых) людей. Пола Попено тревожил вопрос, что белые женщины, которые с недавнего времени начали посещать колледжи и откладывать брак на более позднее время, не размножаются достаточно быстро и плодовито, в то время как люди «не того цвета» плодятся в опасном количестве. Он также был весьма обеспокоен браками и размножением «недостойных», поэтому первоочередной задачей его клиники была стерилизации всех, кого Попено считал не заслуживающими размножения. Если всё это кажется вам тревожно знакомым, так это потому, что нацисты впечатлились работой Попено и часто цитировали его в своих трудах.

Нацисты действительно развили его идеи. В конце концов в Германии было стерилизовано более четырехсот тысяч человек; Соединенным Штатам по программе Попено удалось стерилизовать всего около шестидесяти тысяч граждан.

Еще одно отрезвляющее открытие состоит в том, что Попено использовал свою клинику для открытия первого в Америке центра психотерапии для супружеских пар. Его цель была в том, чтобы поощрять браки и «размножение» среди «достойных» пар (белых протестантов североевропейского происхождения). Еще более ужасает тот факт, что Попено, отец американской евгеники, также основал знаменитую колонку «Можно ли спасти мой брак?» в «Ледис хоум джорнэл». Его намерения при этом были такими же, как и с центром психотерапии: не дать американским семьям распасться, чтобы как можно больше белых американских младенцев было произведено на свет.

Однако расовая дискриминация всегда была отличительной чертой американского брака. Рабам на предвоенном Юге по понятным причинам не разрешали вступать в брак. При этом приводился такой довод: брак между рабами невозможен. В западном обществе брак – это соглашение, основанное на доброй воле, а раб по определению не обладает волей. Все его поступки контролируются хозяином, и потому он просто не может по своей воле заключить соглашение с другим человеком. Если позволить рабам вступить в брак по взаимному желанию, это будет означать, что раб способен давать обещания, – а это абсолютно невозможно. Поэтому рабы и не могут жениться. Подобная логическая цепь рассуждений, эти доводы и жестокая политика приведения доводов в действие, по сути, уничтожили институт брака в афроамериканской среде для нескольких поколений – позорное наследие, до сих пор ощутимое в обществе.

А ведь есть еще проблема межрасовых браков, которые в США являлись незаконными до самых недавних пор. На протяжении почти всей американской истории любовь к человеку с неправильным цветом кожи заканчивалась тюрьмой, а то и хуже. Всё изменилось в 196 7 году с делом одной пары из виргинской деревни, пары с весьма поэтической фамилией Лавинги.[10]

Ричард Лавинг был белым, его жена Милдред, в которую он был влюблен с семнадцати лет, – негритянкой. Когда в 1958 году они решили пожениться, межрасовые браки всё еще были запрещены в Виргинии и пятнадцати других американских штатах. Поэтому молодая пара обменялась кольцами в штате Вашингтон. Вернувшись домой после медового месяца, они тут же попали в лапы местным полицейским, которые ворвались к ним в спальню посреди ночи и произвели арест. (Полицейские надеялись, что парочка будет заниматься сексом, – тогда мистера и миссис можно было бы обвинить еще и в межрасовых сексуальных связях, – но им не повезло: Лавинги крепко спали.) И всё же одного факта, что они женаты, было достаточно, чтобы отправить их в тюрьму.

Ричард и Милдред забросали суды петициями, чтобы их брак, заключенный в округе Колумбия, был признан законным, но судья штата Виргиния аннулировал брачные обеты, услужливо пояснив в своем постановлении, что «Всемогущий Господь создал белую, черную, желтую, малайскую и краснокожую расы, разместив их на разных континентах. То, что расы таким образом разделены, показывает, что Господь не был намерен их смешивать».

Спасибо за информацию.

Итак, Лавинги переехали в Вашингтон с условием, что, если когда-нибудь им придет в голову вернуться в Виргинию, их ждет тюремное заключение. На этом дело бы и закончилось, если бы не письмо, которое Милдред написала в Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения в 1963 году В нем она спрашивала, не поможет ли организация супругам вернуться домой, в Виргинию, пусть даже ненадолго. «Мы знаем, что жить нам там нельзя, – писала миссис Лавинг с потрясающим смирением, – но мы хотели бы время от времени навещать родных и друзей».