Читаем Законы амазонок. Сокращенная версия полностью

Клиери протягивает мне длинный стакан из тонкого стекла. Мне хватает всего два глотка, чтобы осушить вычурную посудину. У амазонок нет стеклянной посуды, это непрактично и сложно в производстве, у нас преимущественно глиняная посуда. Мне нравятся вещи в мире мужчин… Мне нравится мир мужчин. Здесь мягкая ткань, красивая посуда. Здесь интересно. Здесь нет Праздника Агоналии…

Я вожу по скользкому стакану, поглаживаю его, не хочу смотреть подруге в глаза, боюсь снова увидеть кадры из кошмара, а еще мне стыдно.

– И часто у тебя так?

– Нет, - вру я.

– Что тебя мучает?

– Агоналии… - сухо отвечаю, подняв наконец глаза.

Дискуссия окончена, она не будет рассусоливать эту тему, знает, что лишняя болтовня не поможет, да и доводы её всегда плоские и уже избиты.

Клиери приглашает меня на завтрак. У нее всегда получается поднять мне настроение.

Астер со свитой на рассвете отчалили от берега, а нас оставили на попечительство Марины. Я рада, что в няньки на постоянной основе нам дали не Энею, та ещё скандальная особа. То ли Марина – молчит да кивает.

Сразу по прибытию на остров, Астер сообщит амазонкам результаты договоренностей и соберет отряд умелиц, которые будут удостоены обучению в рядах специального отряда Ксалиоса. Я рада, что не буду присутствовать в этот исторический момент, могу представить огорошенные лица. Мысленно я подбираю пары девушек и женщин, которых через несколько дней увижу на учениях. Уверена, имя Лейлы прозвучит одно из первых. Как же я ее ненавижу!

Но это всё впереди… Сегодня мы можем делать что захотим, к примеру, познакомиться с городом. К ночи нас перевезут в военную часть, где мы займем свои места в казарме.

Там нам предстоит провести следующие несколько недель, очень волнительно. Прощайте мягкие простыни, огромная личная спальня и телевизор, да здравствуют солдатские портянки и односпальная койка. Все к лучшему нежели здесь по расписным коридорам блуждать. Не дай бог еще привыкну к богемному содержанию, как потом возвращаться к привычной жизни?

Анна звала на завтрак ещё час назад, но Марина снисходительно дала нам с Клиери выспаться, здесь-то не найдешь удачной поляны, где на рассвете для Авги выплясывать нужно. Да и мерзкий отвар нам Анна вряд ли сварила бы – вот и ещё одна причина крепко любить здешние места!

Плотный завтрак нам накрыли на кухне для прислуги. Приятной неожиданностью стало то, что стол нам поставили на террасе, куда ведет широкая дверь из кухни. Жаль под ногами нет травы, мне нравится завтракать босой. Представляю, как скидываю обувь и впиваюсь пальцами в траву, она оставляет мокрые следы росы на ступнях.

На завтрак дают оладьи с вареньем и апельсиновый сок. Всё подали в стеклянной посуде. Стаканы все те же тоненькие, а вот тарелки белые, плоские, с резными бортиками. Перед тем, как положить на тарелку первые оладьи, я провожу пальцем по волнам белого стекла, изучая плавные изгибы. Моё поведение привлекает внимание Ирины, она тоже почтила нас своей компанией, а еще Эльза – кухарка – и ее малолетняя дочь Мира, что уже помогает с работой по дому.

Все молча жуют, только Анна старается снять общее напряжение, не отрываясь от чистки картошки выкрикивает с кухни какие-то ненавязчивые вопросы.

– Какие планы на сегодня? Коль вам уж выпала возможность немного побездельничать, глупо не воспользоваться ею.

У Анны добрый голос, с тех пор как она перестала сторониться меня словно прокаженной, она мне напоминает Тессеиду. Что-то есть в этих двоих, такое внутренние, что чувствуешь аж под кожей.

– Я бы хотела посмотреть город, - не скрывая взволнованности говорю я.

– Да, было бы отлично! - поддерживает меня Клиери.

– Ну это возможно, вот только нужно попросить командира Гастора, чтобы он вам выделил сопровождающего с пропуском.

– Исключено! – врывается в беседу Марина.

Уж если эта женщина подала голос, тут никакие уговоры не помогут, сказала, как отрезала. Меня заинтересовали слова Анны.

– Пропуск? Разве мы не можем просто прогуляться недалеко от дворца? Оглядеться, как люди живут, - осведомлюсь я.

– Исключено! - повторяет Марина.

Никто не обращает внимания на амазонку. Мы с Клиери умышленно ее игнорируем, а вот Анна так увлечена ответом, что действительно не замечает резких выпадов Марины.

– У вас нет чипов, а значит без пропуска никуда, - объясняет Анна. - Вот, смотри. - Она поднимает руку вверх, оголяя от рубашки запястье, чуть выше ярко выраженной вены виднеется небольшое тату в форме волнистой линии. – Микрочип. Нам его вживляют по достижению возраста семи лет. С помощью этих чипов любого жителя можно найти на карте Криоса, в случае опасности власти смогут быстро организовать эвакуацию. - «Или в мгновенье найти нечипированных», – думаю я. - Ещё они нам заменяют документы и платежные карты. Просто проводишь рукой и дело с концом!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее