Законы исчезновения

Прижав камешки к вискам Пришлого и немного прикрыв глаза, Цинь что-то быстро-быстро говорила ему. Очень тихо и очень монотонно. Но в то же время — очень убедительно. От этого полуслышного ему речитатива Брат ощутил нечто вроде погружения в состояние между сном и явью. Состояние это он постарался стряхнуть с себя, занявшись изучением того, что нашел в карманах и подсумках Пришлого.

Ну, во-первых, во внутреннем кармане куртки Пришлого нашлись документы. По крайней мере, Торн счел это за документы. Это было редкостью. Обычно Пришлые, явившись в Мир Молний, ничем не могли удостоверить свою личность. Да и не стремились к тому. Никто здесь, кроме самих Пришлых, не имел ни малейшего понятия о жизни там, Извне. А для самих пришельцев, как правило, терял всякое значение практически весь опыт их жизни там, откуда они пришли…

Повертев в руках карточку-идентификатор, украшенную голограммой владельца, его адресом и краткими паспортными данными, Брат Торн уяснил, что перед ним на широкой лежанке в глубокой коме покоится некто Форрест Дю Тампль, гражданин Объединенных Республик Квесты. Это не так уж и много говорило Брату. Он знал, что с помощью хитроумных устройств, которыми располагают Пятеро (и, кроме них, еще лишь немногие в Сумеречных Землях), можно узнать много о каждом из обладателей таких карточек — информация записана на них в скрытой и очень компактной форме. Ну что ж, Целительнице этот орешек, наверное, по зубам. А вот ему — Брату Мглы — нет…

Форрест Дю Тампль имел при себе также нездешней работы пистолет с запасом заряженных обойм (в одном из подсумков), охотничий нож, аптечку и — в недавно распечатанном пакете с его именем на лицевой стороне — большую записную книжку. Ее Торн успел бегло пролистать. На некоторых страницах он задержался.

На них он узрел нечто, что напоминало страшно искаженные и коряво выполненные, но вполне узнаваемые кроки здешней местности. Выдержаны они были в разных масштабах — тут были и контуры Сумеречных Земель в целом, и более подробные зарисовки отдельных их районов. Эти зарисовки были испещрены какими-то пометками и значками. Еще интереснее оказались другие странички — исписанные мелким, бисерным почерком на причудливом, но, в общем-то, понятном Торну языке Пришлых. Точнее, на одном из многих их языков — самом распространенном. Кое-какие из страниц были озаглавлены странно написанными, но тоже вполне понятными и очень знакомыми именами. Были странички, посвященные монарху Сумеречных Земель, была своя страничка для Пятерых. И для Меченных Мглой тоже была своя страничка. Блокнот Пришлого был предельно сжатым путеводителем если не по всему Миру Молний, то по Сумеречным Землям определенно. Кто-то хорошо проинструктировал Форреста Дю Тампля, предвидя странствия по здешним краям.

Во втором подсумке Торн, к немалому своему удивлению, обнаружил несколько магических монет с Шарады и колдовских медальонов с Джея. Этот Форрест знал даже то, с какой валютой следует являться в Мир Молний…

И еще при Пришлом было письмо. Плотный, на совесть заклеенный желтый конверт, на котором от руки было написано только два слова:

Кристоферу Денджерфилду.

И ничего более.

* * *

А Форрест вдруг судорожно и глубоко вздохнул. Потом застонал — еле слышно. Цинь мгновенно отреагировала на это: она подхватила с расстеленных перед ней салфеток две странные, напоминающие тонкие жезлы спицы и вложила их в руки Пришлого. Потом взяла ровным счетом ничего магического не представляющий пневматический шприц и впрыснула своему пациенту какое-то неведомое снадобье — под лопатку, для чего ей пришлось, поднатужась, перевернуть Форреста Дю Тампля на бок. Вернув его в исходное положение, Цинь разожгла имевшуюся среди ее утвари миниатюрную спиртовку, налила из причудливых сосудов в металлическую чашку неравные доли каких-то таинственных ингредиентов, наполнив ее жидкостью примерно наполовину, и принялась чашку эту над огоньком спиртовки разогревать, перемешивая ее содержимое осторожными круговыми движениями. По комнате распространился слегка дурманящий, терпкий запах.

Инъекция и предшествовавшие ей магические процедуры возымели свое действие. Пришлый закашлялся и открыл глаза. Потом попробовал сесть, заходясь булькающим хрипом.

Цинь и Брат охотно помогли ему, подложив под спину подушки и спешно принесенную пажом кучу мягкой рухляди. Целительница поднесла к губам пациента давешнюю чашку с разогретым снадобьем и осторожно, чтобы ни капли не пролилось, заставила Пришлого выпить.

Форрест Дю Тампль зажмурился, покачнулся, но тут же сел прямо. Посмотрел вокруг — уверенно, но явно обалдело, как смотрит, бывает, на свои владения пьяный комендант крепости. Попробовал что-то выговорить. Язык плохо слушался своего хозяина. С третьего или четвертого раза ему удалось произнести нечто вроде «благодарю вас, мэм».

«Мэм» торопливо забрала у него свои жезлы-спицы и поднесла ему к губам чашку, наполненную новой смесью таинственных субстанций. Форрест покорно проглотил и это питье.