Законы исчезновения

— Но он просто развернул свой корабль в другую сторону, — продолжила она. — Теперь его интересы вернулись к его родным Обитаемым Мирам. Тем, что лежат Извне. И Мир Молний ему теперь интересен не более, чем трамплин для того, чтобы заполучить свой кусок власти там — в Мирах гораздо более безопасных и гораздо более богатых и комфортабельных. Здесь он просто получил все необходимое для достижения этой цели — научился применять данный ему Дар Власти, развил его настолько, насколько это только возможно, приобрел опыт правления, создал покорных себе исполнителей своей воли, каждый из которых является носителем какого-либо Дара… Здесь он стиснут, блокирован силами не менее могушественными, чем он сам. А там — в Мирах Федерации — он не встретит фактически никакого сопротивления…

— Эх, — крякнул Брат Торн. — Кабы хотя половина этого была правдой… Да ты не подумай, Сестра, — то я не про тебя. Я про то, что информаторы твои, сдается мне, соврут — недорого возьмут…

Лицо сестры Хло еле заметно дернулось.

— Понимаю твое недоверие, Брат Торн. Я и сама точно так же восприняла бы такие слухи. Если бы они только не исходили из источников, которые заслуживают самого высокого доверия.

— И ты, разумеется, не можешь эти источники назвать. Ты, конечно, связана словом, — со скрытой насмешкой в голосе предположил Торн.

— А как ты иначе себе представляешь такие дела, Брат? — чуть повышенным тоном осведомилась Хло. — Впрочем, если ты жаждешь доказательств, то они будут. Нам предлагают помочь в деле организации встречи Пятерых и представителей Неназываемого.

— О, даже как! — крякнул Торн. — Интересно все складывается, да только… Тут и в дерьмо влипнуть недолго…

— Недолго, — согласилась Хло. — Дело требует проверки. Ею я сейчас и занимаюсь.

— Хотелось бы… — начал было формулировать очередной заковыристый вопрос Брат Торн, но тут Анна предупреждающе вскинула руку.

— Тихо! — прошептала она и приложила ладони к Мертвому Камню.

Там — глубоко внутри антрацитово-черной громады — медленно, но уверенно нарастал низкий, на грани инфразвука, гул. И постепенно в этом гуле начинал угадываться еще и иной, словно издалека приближающийся звук — исподволь набирающий силу перезвон тяжелых, неторопливых колоколов. Колоколов не этого мира…

Теперь уже все Трое стояли, прижав ладони к шершавой поверхности Камня, и молча впитывали в души что-то, что хотел сказать им этот гул и эти звоны. Понять это было самым главным для них сейчас.

Неторопливый перезвон достиг пика своей силы, окончательно переборол стихший почти изначальный, фоновый гул и неожиданно стих и сам. Не оборвался, а повис в воздухе последними своими медленно затихающими нотами. Момент наступления полной тишины остался неуловим.

И тишину эту первой нарушила Анна.

— Знак, — тихо сказала она. — Мать-Мгла зовет нас…

— В эту ночь мы в Долину уже не поспеем, — угрюмо бросил Брат Торн. — Небо уж разгорается. Стало быть, день Мать нам на подготовку дает. И на размышление. А поразмыслить нам есть о чем…

— Вот что, — неожиданно по-деловому сказала Анна. — Встречаемся у Трех мостов. В час первого сумрака. А до этого каждый работает в своем направлении. Постараемся быть во всеоружии.

— Да тут другого ничего и не выдумаешь, — пожал плечами Брат Торн.

— Надеюсь, — Сестра Хло строго поджала губы, — никто из нас не сделает за это время ошибки.

«Я тоже на это надеюсь», — подумала Травница.

* * *

В этот раз они встретились у плеса, не сговариваясь загодя. Над ровной, словно замершей гладью реки стоял плотный туман, в котором гулко разносились всплески и шорохи ночной жизни. Так почти всегда бывает в пору безветрия, когда Небеса еще только начинают разгораться злым дневным огнем.

Сперва Торн решил, что чутье изменило ему и Травница не поняла, что им необходимо обсудить сложившуюся ситуацию подальше от чутких ушек сестрицы Хло. Но, когда он уже собрался прекратить свои блуждания в тумане и двинуться прочь, Анна тихо окликнула его.

Она еле виднелась в белесой мгле — призрачной светлой тенью на границе между влажным песком отмели и неподвижной водой реки.

— Господи ты Боже мой! — вполголоса попенял ей Брат. — Чего же ты молчала, покуда я туда-сюда тыркался, словно незрячий?

— А ты уверен, что мы с тобой одни здесь — в этом молоке? — вопросом на вопрос отозвалась Травница. — Не стоит тут орать в полный голос. Садись…

Она шагнула в туман и словно растворилась в нем. Последовав за Сестрой, Торн обнаружил, что та уже устроилась на той самой замшелой колоде, сидя на которой они держали свой прошлый «военный совет».

— Ну, говори, — произнес он скрипучим голосом, занимая место на коряге, чуть поодаль от Травницы. — Ведь есть у тебя что сказать старому ворчуну, а?

— Да наверное, и у старых ворчунов бывают кое-какие секреты, которыми им стоило бы поделиться с младшей Сестрой? — усмехнулась Анна.

Помолчала, чертя веточкой по песку контуры древних рун. Потом заговорила, стараясь не вспугнуть окружавшую их тишину.