Законы Рода. Том 4

О! Цербер! Судя по роже, боевым шрамам да отметинам на руках — это именно он.

— Хм… Абитуриент? — осмотрел он меня с ног до головы и не нашёл символов академии на моей одежде.

— Всё верно, Иннокентий Игнатьевич, — улыбнулся ему, и двери закрылись.

— Мы знакомы?

— Никак нет. Просто угадал, как вас зовут.

— Опять какая-то шавка слухи обо мне распускает?

— Без понятия. Спрашивал, куда мне советуют поступить из факультетов, сказали на боевых магов идти к Иннокентию Игнатьевичу, самому искусному и серьёзному преподавателю в стенах академии, — ответил ему, пока лифт ехал на нужный нам двоим этаж.

— Нет. Уж лучше на практическую магию поступай, если дар позволяет. Или ещё куда. Мне лишний труп на факультете не нужен.

Двери лифта открылись, и я шагнул вперёд первым, перекрывая выход в коридор. Обернулся к магу и, смотря прямо в глаза, задал вопрос:

— Почему сразу труп?

— Потому что без внимательности ты сдохнешь ещё до выпуска. Как можно было не заметить, что этот лифт для преподавателей и высшего дворянского сословия? Русским же языком, чёрным по белому написано!

— Тогда почему вы до сих пор живы? — Я поднял вверх руку с перстнем и, прикрыв большим пальцем символы и герб рода Берестьевых, показал его магу. — Ярл Миргард Краст. Глава рода. И за жизнь мою вам не стоит беспокоиться. Иначе это добавит седин на вашу голову.

Я освободил проход и направился в кабинет ректора, мысленно коря себя за несдержанность. Впрочем, я всё равно не собираюсь быть скромным тихоней, что сидит на лекции за первой партой. Да и все пять лет я точно учиться не буду. Что смогу, сдам экстерном. Всё равно на бесплатное поступаю…

— Симпатичные горгульи, — оценил я две статуи перед входом в крыло с кабинетом ректора.

— САМ ТЫ ГОРГУЛЬЯ! — открыв глаза и недовольно сморщившись, рявкнул каменный голем.

От морщин этих у него появились трещины на лбу, которые, впрочем, моментально сгладились и заросли, стоило ему вновь закрыть глаза.

— Понял. Был неправ, — не стал я спорить с магическими созданиями и пошёл дальше, туда же, куда и Цербер завернул ранее.

— Добрый день… Не могли бы вы принять заявление на поступление? По квоте талантов, — обратился я к молодой, но очень эффектно выглядящей девушке, сидящей в приёмной ректора.

— Заявление есть?

— А как же!

И протянул ей лист.

— Хм… — оторвалась она от кипы бумаг и вчиталась в мою бумажку.

— Восемнадцать лет. Маг яда. Четвёртый ранг. Воитель — тоже четвёртый ранг. Иностранец… Гражданство двойное, и российского среди них нет. Ну, по-русски говоришь — уже хорошо. Но этого мало. Где талант-то? Обычные, средние показатели мага. Ну, то, что воитель, — это хорошо, но лучше бы к своим годам чуть больше потренировался и уже бы с пятым рангом пришёл. А так… Нет, не примут. Даже на тесты. Пробуйте на общих основаниях, — вернула она мне листик.

В смысле, блин, не примут? Это она, что ли, решает, кому поступать, а кому нет?

— На общих основаниях не могу, не хочу и не собираюсь. Допустите меня до экзаменов и тестов, и я покажу свои таланты.

— Парень… Ты же молодой ещё. Если у тебя нет денег на обучение — это нормально. Есть много других академий, где тебя примут с распростёртыми объятиями.

— Милая леди, при всём уважении, но я сам прекрасно знаю, что мне надо и куда я пришёл. Да и я же не рекомендую вам уволиться и идти работать в другую академию, хотя вы даже не попробовали узнать у меня подробности о моих способностях и не отметили, что я ликвидатор…

— В ликвидаторы при жизни зачисляют только с восемнадцати лет. То, что вы стали им, — это похвально, но толку-то? Сколько боевых выходов было? Один? Два? Кольцо хоть покрасил?

— Покрасил. Более чем. Девушка, давайте не будем отвлекать друг друга от своих забот. Вам есть чем заняться и без меня. А я не отстану. Мне нужно разрешение на участие в тестах по квоте талантов. Какая разница? Одним больше, одним меньше… Это мои проблемы, если я не пройду.

— Ну, во-первых, я могу выкинуть тебя отсюда. Сил у меня на это хватит более чем. Во-вторых, академии не нужны проблемы из-за смерти очередного самоуверенного болвана на тестах. В этом году будет много серьёзных соперников, и я не хочу быть той, из-за кого ты имеешь все шансы погибнуть или стать инвалидом. К тому же ты иностранец. Что мы потом главе рода твоего скажем?

— Я и есть глава рода. И плевал я на опасность. Сдохну и сдохну. Бумагу тебе напишу с отказом от претензий, — начал заводиться я от этого бюрократического идиотизма.

Если даже такую мелочь без связей не организовать…

Дверь в соседний кабинет открылась, и оттуда вышел Цербер с коварной улыбкой от уха до уха.

— Анечка, ну что ты, не видишь, что ли, как серьёзно настроен этот молодой человек? Именно такие серьёзные и ответственные люди и нужны нашей академии. Давай мы не будем предвзято смотреть на его юный возраст, небольшую силу и отсутствие каких-то особенностей?

— Но, Иннокентий Игнатьевич, вы же видите и сами мне говорили, что в этом году сплошные монс…