Законы Рода. Том 4

— Да нет. Я ей сразу сказал, что ты хорошая и юная. Подруга, которой нужна правильная компания, а не отморозки, с которыми непонятно где шастать будешь, нарываясь на неприятности. Так что она не злится.

Блин, дожил… Школьнице вру…

— Юная, да? Точно, ну я и дура. Ты же не из России, Мирослав. Это у нас тут, среди аристократов, если есть потребность, то рода браки заключают чуть ли не с пелёнок… Моя мама в четырнадцать обручилась, а в пятнадцать замуж вышла. И у меня среди одноклассниц уже трое замуж вышли… Вот и начала уже считать себя достаточно взрослой.

— Не переживай ты так, подруга. Главное, что мы с тобой хорошие люди. Я тебе всегда помогу. А ты, если что, поможешь мне?

— Да, конечно, даже не сомневайся! А знаешь, что смешно?

— Что?

— Мой отец уверен, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает! Мы будем прямым доказательством того, что он не прав!

— Ага. Ты только сперва женщиной стань, малявка.

— Ах ты гад!

— Да, я такой. Ладно, на меня люди уже косятся. Будем на связи.

— Ты сегодня документы на поступление понесёшь?

— Если получится… — не стал я отнекиваться, хотя в моём случае документов особо много и не требовалось.

— Удачки! Спасибо, что позвонил!

— Спасибо. И тебе хорошего дня, — попрощался и повесил трубку.

Фух, словно камень с души свалился…

Не то чтобы я был сентиментальным и сильно переживал о чувствах школьниц, с которыми случайно познакомился… Но очень хорошо представлял себе реакцию её деда, если бы он увидел свою внучку в слезах. Первая реакция у таких обычно: «найти мерзавца и подвесить за что-нибудь шарообразное где-нибудь высоко». Ну и да, эта малявка действительно умела своими словами расслабить и отвлечь от тяжких дум.

— Разбили очередное девичье сердце? — тихо полюбопытствовала Юлия.

— Что ты. Обычно я разбиваю и сжигаю сердца монстров из разломов да изломов. Девушки в этом плане куда как крепче, — ответил я и задержался на ней взглядом.

— Что? Что-то не так? — начала осматривать Юлия саму себя.

— Да. Есть такое… Тебя надо переодеть. Сразу после покупки дома и получения ключей поедем к нему. Посмотри по маршруту магазины одежды. У нас несколько лишних монет появилось.

— А не боитесь, что я выберу самые дорогие магазины и вас разорю?

— Не разоришь. Одежду потом вычтем из твоей зарплаты, — с ухмылкой ответил я ей.

— ЭЙ! Так не чес… У меня будет зарплата? А какая?

— Давай обсудим… — присел я на скамейку рядом с закрытой кафешкой.

Итогом наших переговоров, в которых она не могла что-либо от меня требовать, стало джентельменское соглашение, по которому она поработает на меня десять лет. Я могу уволить её в любой момент. Если она проработает весь этот срок, то её долг передо мной будет списан. Сурово, с учётом того, что она ничего у нас не украла. НО! Где кнуты — там и пряники.

Во­-первых, забота о крыше над головой, питании, одежде — на мне. Раз в год она может брать отпуск на месяц, чтобы навестить свою маму. И самое главное — зарплата! В Новосибирске в автосалоне она получала шикарную, как для этого города, зарплату — целых пять тысяч рублей в месяц и премии за количество проданных автомобилей. По её же словам, она, даже ставя рекорды по продажам, не могла рассчитывать на сумму больше десять тысяч за месяц чистыми. Это, конечно, всё равно шикарные деньги, но есть нюанс. Для магов эти деньги… Ну, скажем откровенно, не очень-то и большие. Особенно для талантливых магов. Псионики же вообще считаются уникальными по своей природе. Так что я не поскупился и утроил ей зарплату на первый год. Через год сможем пересмотреть нашу договорённость — смотря как она себя покажет и насколько будет полезной. Вообще, для неё это хорошая возможность. Уж всяко лучше, чем тухнуть, скрываясь ото всех не пойми где.

Вместе с ключами и документами мне вручили ещё и несколько подарков. Во-первых, упаковку вкусного кофе, который я сегодня пил. Во-вторых, одна из пыльных бутылок вина перекочевала из шкафа на стол Углёва и планомерно разлилась по бокалам. Опустошили мы её довольно быстро, обмывая сделку.

Стоимость этой бутылочки оказалась восемьдесят две тысячи рублей. И ей было восемнадцать лет. Моя ровесница. По вкусу вообще ничего не смог сказать. Кислое, и всё тут. Сделал вид, что невероятно кайфую и ценю столь изысканный вкус.