Законы силы в бизнесе

«Одно из правил эволюции... состоит в том, что чем сильнее в общинах развито сотрудничество, тем яростней битвы между ними. Мы [люди] входим в число самых сотрудничающих и коммуникабельных существ на планете, но при этом мы еще и самые воинственные»**

Опыт подсказывает, что только торговля и ослабление эксклюзивных национальных признаков могут сохранить мир. Войны на земле продолжаются, несмотря на объективную истину, которая заключается в том, что захват территорий перестал быть целесообразным или необходимым способом обогащения. Склонность к проявлению индивидуальности группы и кровавым конфликтам с соперничающими группами присутствует в нас до сих пор, особенно среди молодежи, и сублимируется в демонстрациях, соперничестве футбольных фанатов, а также в конкуренции в сфере бизнеса.

Но давайте ограничимся бизнесом и посмотрим, можно ли извлечь какую-нибудь пользу из демонизации отдельных конкурентов или нелепо популярных военных аналогий? Как от-

* Чарлз Дарвин. Происхождение человека и половой отбор. 1871.

** Матт Ридли Истоки добродетели. С. 193.

мечает Джон Кэй, мы говорим о «лимонадных войнах», но даже «в самых диких фантазиях фирме Pepsi никогда не придет в голову, что конфликт может закончиться вторым поджогом ее головного офиса в Атланте"*. К счастью, конкуренция в бизнесе — это вовсе не война. На войне обычно побеждает более сильный воин, уничтожающий неприятеля. В бизнесе допускается процветание двух или больше конкурентов, а уклонение от прямой конкуренции может оказаться более эффективным, чем попытка нанести конкуренту прямой удар. Разрушительная стратегия используется крайне редко, и даже в этих случаях она может оказаться контрпродуктивной. В бизнесе всегда существует третья сторона — потребитель, который решает, кому достанется победа: на войне такая могущественная третья сила отсутствует. Мысль о том, что бизнес любит войны, настолько нелепа, что мы можем объяснить привлекательность этой аналогии, равно как привлекательность самой войны, только присутствием в нас пережитков каменного века, когда воинственность, сила и деструктивное поведение окупались сторицей.

Привычки неолита живучи. Сплоченность в рамках функции, подразделения или команды построить легко, но как часто производство находится в близких отношениях с рынком или наоборот? Живучесть первобытного соперничества должна заставить нас задуматься о том, почему организация, составленная из нескольких сплоченных групп, не всегда может быть менее эффективной, при прочих равных условиях, чем организация, состоящая из одной гомогенной группы.

Стремление избежать риска

Эволюционные психологи говорят, что охотники-собиратели шли на риск только в тех случаях, когда их мир готов был рухнуть. Они считают, что сама человеческая природа объясняет, почему сегодня мы питаем неприязнь к риску, когда можем себе его

* Джон Кэй, статья «Тотальная война и менеджеры с Марса» {John Kay. «Total war and managers from Mars» // 1999, Financial Times, August 4).

позволить, но, как только дела начинают принимать ненужный нам оборот, начинаем рисковать безоглядно.

Прежде чем мы решимся идти на риск, нам требуются прочные гарантии безопасности. Это очень хорошо заметно в поведении детей. Эксперименты в области детской психологии показывают, что дети, начинающие ходить, отваживаются идти в разведку, только если мама рядом.

У охотников-собирателей подобных гарантий безопасности не было. Когда у них была еда, они не отходили далеко от дома, пока голод снова не заставлял их выйти на охоту. Риск потерять все был слишком велик. Их меньше всего прельщала перспектива быть съеденным львом или стать жертвой собственной добычи. Отсутствие безопасности заставляло охотников-собирателей избегать риска.

В наши дни мы часто находимся в большей безопасности, чем охотники-собиратели, но все равно неохотно идем на риск, даже когда он не таит в себе ни малейшей угрозы для жизни. Решение покинуть уютный корпоративный дом, сменить профиль работы в рамках существующей фирмы, выйти на другой сегмент потребительского рынка или даже бросить вызов боссу может в реальности оказаться не таким уж рискованным. Обычно жизнь предоставляет нам несколько способов заработать себе средства к существованию.

И все же мы склонны преувеличивать реальную степень риска. Вполне возможно, что это нежелание рисковать унаследовано нами от каменного века.