Мальчишка распахнул дверь пошире и протиснулся в лавку весь. Я в первый раз обратил внимание на то, что обувь носят все городские жители, даже дети. На нем были сандалии, подобные моим.
С подозрением глянув на нас, он спросил у матери:
-- Мам, а они не обманут?
Я засмеялся, положил медяк перед женщиной и ответил мелкому нахалу:
-- Как видишь, я уже заплатил.
Глава 26
Глава 26
МАРИ
Мальчишка вел нас чистенькими улочками, пару раз проводя узкими проходами между заборами, охотно болтая с Оскаром. Я молчала. Пока что меня роль иностранки очень даже устраивала. Город портовый, языков тут много, так что это мне очень удобно – побыть бестолковой иностранкой.
А Оскар аккуратно и умело расспрашивал мальчишку.
Как я и подозревала, каких-то государственных учебных заведений здесь нет. Высокородные, или просто богатые, приглашают учителей на дом. А бедные лавочники с окраины, как правило, скидываются впятером-вшестером и отправляют сыновей на дом к учителю. Конечно, это все равно дорого, но выучить старшего ребенка в семье считается обязательным.
-- Я вот, например, хожу к старому тинку Галусу, – важно объявил провожатый, а потом со вздохом добавил: -- Он такие деньги за нас запрашивает, что – у-у-у! По пять медяшек за день с каждого ученика! Это ж какие деньжища гребет старый сквалыга! – он явно повторял то, что слышал от родителей.
Девочек, худо-бедно учат их матери.
-- Конечно, кто совсем на окраине живет, у тех таких средствов нету, – важно рассуждал Миттон.
Поскольку Оскар пообещал еще одну медяшку лично ему в руки, то пацан старался держать себя авантажно, но в то же время вежливо, чтобы не обидеть богатых мормышников.
Вообще, в его словах проскальзывало сильное презрение ко всем, кто беднее. Его разрывало от чувства собственной значимости и важности и желания таки получить эту монетку, потому периодически, ляпнув что-то невежливое или пренебрежительное, он ойкал, извинялся и солидно добавлял:
-- Разумеется, присутствующих это не касается.
-- Разумеется. – каждый раз торжественно подтверждал Оскар.
Тинка Налия, выслушав стрекот своего племянника, осмотрела нас с любопытством. Но, помня о том, что мы пришли за покупками, была достаточно любезна. Товары в ее лавке действительно отличались от тех, что предлагали нам раньше.
Я выбрала себе светло-серую юбку-миди из довольно плотной ткани с добавлением шелка. Эту ткань очень нахваливала сама торговка, говоря, что ей сносу не будет. К юбке подобрала две блузы достаточно простого покроя и тоже однотонные.
Смотрелись они чуть скучновато, но я, как практически любая женщина родом из СССР, решила: что-нибудь придумаю. Зато они из хорошей ткани и, в силу своей однотонности, примут любую отделку, будь то бусы или шарфик, брошка или вышивка.
Больше всего меня смущало отсутствие нижнего белья. Но Миттон, крутившийся вокруг нас и намекавший собственной тетке на вознаграждение, согласился провести нас по всем лавкам, по которым нам еще понадобится.
-- Разумеется, за отдельное вознаграждение. – строго сказал он.
-- Разумеется. – с улыбкой подтвердил Оскар.
За все это великолепие Оскар отдал две серебрушки. Я заволновалась, все же денег у нас не так и много.
-- Оскар, ты уверен, что нам на все хватит, еще же с учителем договариваться.
Чуть мрачновато, как о неприятном, он буркнул:
-- Нам хватит. Утром, когда я ходил к морю… Ну, сказать, что на работу не выйду, раздали долю за ночной рейд.
-- В смысле…
-- Да, за то самое.
-- Не то, что бы я лезла в твой карман… Но если там хватит денег, может быть мы переоденем и тебя? Ты же помнишь – по одежке встречают…
Оскар вздохнул и ответил:
-- Пожалуй – да. У нас сейчас всего – восемнадцать серебрушек. Я думаю, надо оставить три-четыре Олле. На еду, просто, чтобы она отдохнула от работы. Кроме того, через день принесут еще деньги за прошлую седмицу, за рыбу. Если оплатят, как в прошлый раз, будет еще четыре серебрухи.
-- Отлично. Еще две с медью есть у меня – мы нашли их с Оллой. Только учти в таком виде, -- я подняла в руках аккуратный сверток с одеждой, – мы не сможем ходить в Мормышках. Это сразу вызовет нездоровое любопытство. Поэтому нам нужна сумка или мешок, а уж переодеваться будем в городе.
-- Договорились.
Довел нас Миттон быстро, лавка и правда находилась недалеко. Оба, и Оскар, и провожатый, остались дожидаться меня на улице, а внутри, в прохладном каменном помещении с белеными стенами сидела пожилая тетушка, и быстро-быстро мелькая поблескивающим крючком, вязала кружевную ленту.
Бельевая лавка несколько удивила меня. Для простонародья, всяких там цветочниц и лавочниц, предлагалось достаточно удобное белье. Совсем не такое кошмарное, как носили всевозможные попаданки в романах о средневековье.