Законы войны

Район пошел плохой, здесь селилась кабульская беднота. Таких районов было два — старый город, но теперь он был приведен в порядок и этот вот. Хибары чередовались с виллами, все приличные дома были огорожены заборами из бетонных плит высотой выше человеческого роста. Не исключено, что их ведут в ловушку. Трясло так, что Аскер окончательно раздумал стрелять — теперь он только пытался пружинить ногами и не вылететь из кузова на очередном ухабе.

Стены изрисованы людьми с автоматами, с флагами, с арабской вязью. Наиболее популярные темы — «Аллах Акбар» и «Нет бога кроме Аллаха». Плохой, чертовски плохой район.

Новый поворот. Теперь они снова шли на север, было понятно — пытается уйти из города, не напоровшись на посты. Намаз кончился — но полиции здесь не найдешь, в такие места они не суются. Себе дороже…

Внезапно убийца сделал ошибку, это позволило Туле отыграть несколько метров, и теперь они шли бампер в бампер. Теперь развязка могла произойти в любой момент, любая ошибка почти автоматом становилась последней…

Еще один поворот, вправо, снова на север. И вот тут убийца ошибся второй раз. Он выбрал математически правильную траекторию, позволяющую пройти поворот на высоком, валком «Симурге» правильно, не задев стены, — а вот Тула, стесав боком часть стены, но все же не потерявший запаса скорости, — поставил все на этот момент. И выиграл — нос его пикапа изо всей силы ударил в самый хвост «Симурга» убийц. Его закрутило, водитель попытался выровнять траекторию, но не смог и ударился на скорости в стену…

Стену с другой стороны таранил и их пикап. К счастью для них — стена была не из камня, скрепленного местным цементом на коровьем навозе, и не глинобитной, а на легком газбетоне, из которого тут в последнее время строили почти все.

Сидевшего за рулем Тулу спас ремень и айр-бэг, который на этом пикапе все-таки был. Аскер, видя, что удар неизбежен, — ничего не придумал лучшего, как в последний момент просто прыгнуть, выпрыгнуть из машины. Удар… он сгруппировался, что-то изо всех сил ударило по ногам. Потом он ударился обо что-то головой, да так, что в глазах потемнело…

Пришел в себя почти сразу. Башка раскалывалась как после бутылки дрянного шаропа [57]. Хорошо, что каску успел нацепить… Облизнул покрытые цементной пылью губы, почувствовал во рту кровь. Сплюнул, попытался понять, что с ним, но кажется, это всего лишь разбитые губы и пара выбитых зубов.

Каскадер сраный. Хотя в учебке еще круче — там старшаки ночью просто переворачивают кровать.

Начал двигаться — и свалился… но если бы он не прыгнул — скорее всего, грудную клетку об дугу расплющило бы. Ноги болели зверски, но он мог опираться на них, и это значило, что они не сломаны.

Автомат был под рукой. Первое, что он сделал, — машинально накинул ремень на шею.

С каким-то треском открылась дверь стоящей рядом машины, вынесшей таранным бампером стену, — это был Тула, с пистолетом в руке, обсыпанный тальком, как мукой. Краше в гроб кладут…

— Цел?

Не отвечая — Аскер побрел к «Симургу», который они преследовали, капот у которого уже откровенно дымился. Того и гляди вспыхнет…

В «Симурге» открылась искореженная дверь, кто-то открыл ее, приложив значительное усилие. Из машины выбрался какой-то урод, бородатый, лет сорока на вид, вроде как афганец — борода, оливкового цвета кожа с въевшимся в нее загаром. Тупо посмотрел на русского — и Аскер из последних сил приготовился стрелять. Но афганец стрелять не стал, а начал уходить, ковыляя и шатаясь. Явно приложило его, вон — кровь из носа…

Но от Аскера уйти было не просто. Все-таки он был русским, и он был спецназовцем, а это не шутки. Когда их учили в учебке — там была такая трасса самодельная, даже не трасса — а просто тропинка: в гору и обратно с горы. По ней они бегали каждый день, причем инструкторы всегда врали, сколько раз придется подняться в гору и спуститься с нее. Скажут три раза — придется десять, скажут десять раз — придется три. Так они привыкали к тому, что никогда не надо выкладываться до конца, надо всегда иметь какой-то запас сил, пусть небольшой. И надо уметь мобилизовывать себя. Идти, когда идти уже невозможно.

В несколько шагов Аскер догнал афганца. Чувствуя за спиной преследователя, афганец повернулся — но сделать ничего не успел, даже закрыться толком не успел. Аскер от души приложил его прикладом с надетой на него «калошей [58]» — и афганец рухнул на землю. А Аскер упал на колени рядом с ним, и его тяжело, желчью вырвало. Как и все спецы — перед боем он ничего не ел, но вырвать его все равно вырвало.

Немного придя в себя, Аскер начал шмонать карманы боевика. В одном был пистолет, небольшой, карманный, но с солидным дулом, самодельный, таких здесь полно. В другом — сотовый телефон.

— Вынь симку, вынь симку!