Законы войны

Стосемидесятишестиметровый красавец, супер-лайнер «Астор» отвалил от причала Гамбурга. Горделивый и немного чопорный белый великан с синей полосой по верхней кромке бортов неторопливо выходил в открытое море, сопровождаемый двумя портовыми буксирами. На борту шесть сотен пассажиров, в основном европейцы, подавляющая часть которых была немцами. Почти девятнадцать тысяч тонн водоизмещения помнили те времена, когда он был еще совсем «молодым» в период заката могущества Советского союза. Называли его тогда совсем по-другому: «Федор Достоевский». Но все это в прошлом, а сейчас — на Карибы! Подставить свои высокие бока под жаркое южноамериканское солнце и теплые волны Карибского моря. Настроение у всех было праздничное, ничто не предвещало беды. Громкая музыка из ночных клубов далеко разносилась по океанским просторам Атлантики. На ходовом мостике заступила новая вахтенная смена. Все шло своим чередом, до автоматизма отработанное многими месяцами плаваний. Со стороны лайнер в непроглядной тьме океанской ночи напоминал небольшой плавучий город — куча огней и громкий драйв музыки. Трудно не заметить! Тут же представилась ракета летящая на трехметровой высоте от поверхности моря. Приближается к мирному туристическому кораблю, с ничего не подозревающими людьми. Яркое освещение лайнера померкло в ночной тьме от вспышки мощнейшего взрыва.

Дальше рассказали о спасательной операции, в которой принимали участие российские военные суда. О волне протеста в Германии, криками депутатов Бундестага и трехдневным трауром окончилась официальная реакция немцев. США выразили свои соболезнования и все! Через несколько дней в Россию через Мурманск по туристическим визам начали приезжать группы молодых и здоровых немецких парней. Они сразу шли в военкоматы и просились в Российскую армию — отомстить американцам за своих друзей, родственников погибших на «Асторе». Из них создали Немецкий добровольческий батальон. Оно вроде бы и нельзя, но сейчас в стране каждый человек на счету, а враг твоего врага — друг. Немчура сейчас воюет в предместье Воронежа плечом к плечу с русскими и украинскими парнями.

Во это да! Ни хрена себе! Если уже фрицы добровольцами идут в Российскую рамию, видать ужасно не любят пендосов. Особенно после уничтожения лайнера. Короче говоря, ничего амерам в Европе не светит! Вопрос их изгнания — дело времени. А уж я приложу максимум усилий для этого, по мере своих возможностей.

Ну, что ж, экипировка и оружие готовы, теперь на ужин и спать! Завтра трудный денек.

9

На востоке появились первые проблески рассвета. Только сумеречная кромка говорила о начале следующего дня. УАЗик подъехал прямо к МИ-8, стоящему на ВПП. Вокруг винтокрылой машины суетились люди готовившие ее в полет. Магашов стоял у пассажирского люка и ожидал нас. Вокруг сновали люди в камуфляжах и каждый был чем-то озадачен. Чем-то это все напоминало муравейник.

Поднявшийся ветер пронизывал до костей. «Песочник» и поддетый под него «вшивник» не спасали. Вылезли из машины, подошли к «вертушке», забросили на борт свое шмотье. А теперь можно и поговорить с начальством. Магашов отвел нас к подветренной стороне МИ-8.

— Ну что, мужики, удачной вам работы. Вы главное на рожон не лезьте, сначала думайте, а потом действуйте. Надеюсь, что вас не напрасно учили. Ну, с Богом, хлопцы! — сказал подполковник, пожимая нам руки и его голос потонул в реве двигателя вертолета.

Бортач что-то прокричал и знаками показал, типа пора. Валерка залез первым, а уж за ним и я. Люк захлопнулся и машина взревела еще больше. Каждой клеткой тела ощутил как она медленно и, как бы неохотно, оторвалась от земли. Глянул в иллюминатор — было еще плохо видно в предрассветном полумраке. Какое-то неведомое чуть подсказывало, что мы все больше и больше отдаляемся от привычной с детства земной тверди.